Период “Larks’ Tongues”
Спустя всего месяц после начала репетиций, в октябре King Crimson III уже сыграл четыре концерта во франкфуртском «Зум-Клубе» и ещё один в «Редкар-Джаз-Клубе». С 10 ноября по 15 декабря они ездили по Британии, сыграв 27 концертов. В этот период в музыке King Crimson вновь появился акцент на импровизации — но не такой импровизации, какая была принята в джазе и роке, когда в определённый момент на передний план выходит солист и начинает лезть из кожи вон, показывая свою технику, а остальная группа расслабляется и уходит в аккомпанемент на установленном ритме и аккордах. В лучших моментах того периода импровизация King Crimson была групповым делом, процессом создания музыки, в котором каждый член группы в каждый момент мог внести свой творческий вклад. Бессмысленное индивидуальное солирование не поощрялось; наоборот, каждый был должен постоянно слушать всех остальных, чтобы сообразительно и творчески реагировать на звучание группы. В этот период Фрипп вновь и вновь подчёркивал «магическую» метафору; для него моменты, когда подобная импровизация получалась особенно хорошо, были самой настоящей белой магией.
Скрипач-клавишник Дэвид Кросс так описывал этот процесс: «Мы настолько разные люди, что в какой-то вечер кто-то из группы начинает играть что-то такое, чего остальные никогда не слышали, и приходится прислушиваться. Потом ты реагируешь на это высказывание — обычно не так, как ожидается. Именно импровизация делает эту группу столь поразительной для меня. Понимаете — риск. Мы вообще-то не вписываемся ни в какой формат. Во время импровизации мы обнаруживаем много нового, и если это по сути хорошие идеи, мы пытаемся превратить их в новые номера, мы постоянно поддерживаем в импровизации живой дух и постоянно её расширяем.» (Корбетт 1973) Бруфорд подчёркивал групповое участие в импровизации, используя образ «какого-то фантастического музыкального тренировочного матча.» (YPG 22, Sounds, 18 ноября 1972)
Однако никакого записанного свидетельства того, что по всем предположениям было музыкальным феноменом, который нужно прочувствовать, чтобы поверить, не существует (если не считать воспоминаний посетителей концертов King Crimson в период Larks’, опубликованных рецензий и бутлег-записей). Например, Билл Бруфорд был удивлён положительной реакцией на игру группы: «В конце концов, мы выходим на сцену и играем час с четвертью музыки, которой нет на пластинках и которую никто раньше не слышал — причём зачастую без тонального или ритмического центра.» (YPG 23, Melody Maker, 2 декабря 1972)
После первых гастролей по Британии (они завершились 15 декабря), в январе и феврале 1973 г. King Crimson в лондонской студии Command создавал альбом, впоследствии ставший известным как Larks’ Tongues In Aspic. Название принадлежит Муру. Когда группа слушала запись только что сделанной инструментальной пьесы, Мура спросили, что она ему напоминает; он без колебаний ответил: «Да языки жаворонков в заливном, что же ещё?» (Кроу 1973, 22) (Aspic — это желе для гарнира или заливки мяса или овощей, или же лаванда, дающая летучее масло. Выбирайте сами.) Можно спорить, насколько музыка Larks’ Tongues отражает живую игру King Crimson того периода, но похоже, что две коллективно сочинённые инструментальные пьесы — “Larks’ Tongues In Aspic Part I” и “The Talking Drum” — даже в студийных вариантах содержат существенные элементы групповой импровизации. Другой инструментал — “Larks’ Tongues In Aspic Part II” подписан Фриппом, а остальные три пьесы — это более или менее тщательно разработанные песни на стихи Ричарда Палмер-Джеймса. Однако, независимо от того, воспроизводит Larks’ Tongues живой звук Crimson или нет, альбом был по крайней мере сделан в правильной (по Фриппу) органической последовательности: сначала вы идёте и делаете живую музыку и получаете реакцию публики, потом в студии записываете музыку, созданную на концертах — вместо того, чтобы сначала в стерильных условиях сочинить и записать альбом, а потом ехать на гастроли для его «раскрутки».
Более того, с альбомом Larks’ Tongues King Crimson явно вернулись в обстановку коллективного авторства; музыка двух предыдущих студийных альбомов — Islands и Lizard — полностью принадлежала Фриппу (да и на «Посейдоне» композиция была в основном его делом). Кросс сказал об этом так: «Мы все приняли равное участие в альбоме Larks’ Tongues In Aspic, хотя объединяющей силой, стоящей за всем этим, был определённо Роберт.» (Корбетт 1973, n.p.) Оформлением альбома служил символический тантрический рисунок соединённых воедино луны и солнца — союз мужского и женского начал.