Период “Starless”
10 и 11 февраля 1973 г. King Crimson сыграли два концерта в лондонском клубе Marquee — по словам Бруфорда, это было сделано для «чистого удовольствия и передышки», чтобы разрядить напряжение от интенсивных сеансов записи Larks’ Tongues. (Кроу 1973, 22) На первом концерте Мур уронил себе на ногу гонг, чем вызвал травму, достаточно серьёзную, чтобы помешать ему играть в следующий вечер. Бруфорд, считавший присутствие Мура фундаментальным для King Crimson, сказал, что надо отменить концерт, но остальные убедили его, что нужно продолжать играть квартетом. (Хотя Мур время от времени садился за установку, чтобы дополнить игру Бруфорда, его обычная роль сводилась к приданию концерту динамизма своим оживлённым присутствием и к тому, чтобы придавать музыке блеск при помощи разнообразных перкуссивных инструментов, колокольчиков, мбир, пилы, погремушек, трещоток и разнообразных барабанов.)
King Crimson без Мура всё же сыграли второй концерт в Marquee, а вскоре после этого Мур совсем ушёл из группы, чтобы заняться своими другими — можно сказать, родственными — интересами: он стал монахом в одном шотландском монастыре.
Когда запись Larks’ Tongues была завершена, King Crimson — Фрипп, Бруфорд, Уэттон и Кросс — начали большие гастроли: Британия (9 концертов, 16–25 марта), Европа (9 концертов, 30 марта — 9 апреля); Америка (44 концерта, 18 апреля — 2 июля). Вернувшись в Лондон, Фрипп 4 и 5 августа в Command Studios записал вместе с Ино пьесу “Swastika Girls” (вторая сторона альбома No Pussyfooting). Августовские репетиции King Crimson заложили основу четырёх новых пьес — “Lament”, “The Night Watch”, “The Great Deceiver” и “Fracture” — которые появились на альбоме 1974 г. Starless And Bible Black.
Вскоре Crimson опять были в дороге — это были гастроли по Америке (19 концертов, 19 сентября — 15 октября), Британии (6 концертов, 23–29 октября) и Европе (18 концертов, 2-29 ноября). На сцене группа продолжала поражать публику и критиков виртуозностью, диапазоном и мощью своей музыки и уникальным взглядом на вещи. Фрипп, признанный лидер King Crimson, многих озадачивал, а многих восхищал своим непроницаемым образом и шутливыми разговорами со сцены. Как сообщают, 28 сентября он заявил публике в Милуоки: «Мы тут не для развлечения — мы интеллектуальная группа.» (Комментируя это замечание и саркастическую реакцию на него со стороны милуокского критика, Фрипп написал в Молодёжном путеводителе по King Crimson: «Нас удивляло, что так много людей воспринимали всё, что мы делали, столь серьёзно.») (YPG 27–28, Milwaukee Sentinel, 29 сентября 1973) Однако самым забавным в Фриппе было то, что он мог быть столь забавен в правильном настроении, и когда публика была настроена на его своеобразно архиерейское чувство юмора. Например, как сообщал журналист из Variety, 28 апреля на концерте в Нью-Йоркской Музыкальной Академии Фрипп выдал «короткую комическую репризу для популяризации их нового альбома» (Larks’ Tongues), и она вызвала «шумный смех». (Керб 1973А, 245) Когда 22 сенятября King Crimson вернулись в Музыкальную Академию, всё уже было не так весело: неполадки в их сложной звуковой системе вызвали более чем двухчасовую задержку, во время которой устанавливалась и настраивалась новая система. (Керб 1973В, 272)
Изнеможение от гастролей, технические проблемы, сюрреальные условия дорожной жизни, извечно сомнительные отношения между группой и публикой и проблематичная природа создания музыки в таких условиях начинали действовать Фриппу на нервы. Концерты на спортивных аренах в Италии 12 и 13 ноября стали, по его словам, «поворотной точкой» в смысле его способности «мириться с чепухой», сопутствующей постановке рок-представлений. В одной из своих статей для журнала Musician, Player and Listener в 1981 г. Фрипп описал феллиниевское безумие, царившее в эти два дня в Турине и Риме: маоисты, требующие бесплатного входа на первый концерт, проламывают стеклянную стену; Кросс с Бруфордом напиваются за дорогим обедом, швыряют в воздух открытые бутылки с вином и оскорбляют партнёра промоутера-гомосексуалиста; коллекционеры билетов на концерты набивают карманы кассовыми чеками; служба безопасности за кулисами с автоматами наперевес; «правая рука» промоутера, вооружённый пистолетом, на глазах публики в кровь избивает обдолбанного хиппи за то, что он прошёл на сцену; отчаянная попытка сыграть на бис едва удаётся, потому что кто-то из публики выдернул сетевые шнуры. Отчёт Фриппа о всех этих неудачах — это миниатюрная классика рок-трагикомедии, но для нас мораль состоит в том, что эти концерты в Италии стали истинным началом конца King Crimson. Фрипп заканчивает свою историю так: «Спустя несколько месяцев King Crimson «прекратил существование» и я начал много говорить о маленьких, мобильных и разумных единицах.» (Фрипп 1981В, 48)