Концерт был описан Джоном Пиккарелла из Village Voice; он рассказывает об атмосфере возбуждённого ожидания, о длинных очередях, растянувшихся на холоде на целый квартал. Фрипп, по-видимому желая каким-то образом разрядить свою тревогу и настроить публику на весьма-непохожую-на-King-Crimson музыку, начал с того, что сравнил своё новое творчество с интимной «салонной» музыкой; он «оставил за собой право быть скучным и невежественным.» (Пиккарелла 1978, 54)
Звук — пусть без непередаваемого «присутствия» и атмосферы — этого события был запечатлён на двойном бутлеге Pleasures In Pieces. Этот любопытный артефакт содержит пять фриппертронных пьес, бесхитростно озаглавленных “The First”, “The Second”, “The Third”, “The Fourth” и “The Fifth”, а также музыкально-текстовую пьесу Уолтон, Фриппа и остальных, служившую интерлюдией между двумя отделениями Фриппертроники. Пиккарелла описал пьесу Уолтон следующим образом: «Серия безмолвных физических движений сделала записанную серию цитат из философов-лингвистов разумной и нелепой одновременно. «Тайные Стратегии», набор созданных Ино и Питером Шмидтом карт с указаниями, циркулировали среди отдельных исполнителей, чьи движения, судя по всему, импровизировались в соответствии с выпавшими им картами. Одна женщина написала на большом экране то, что, наверное, было транскрипцией — буквальной или какой-то ещё — слов, написанных на картах…» (Пиккарелла 1978, 56)
Фриппертронные импровизации с этого концерта — одни из самых лучших, что я слышал; они безусловно превосходят подобные же произведения на Let The Power Fall и прочих пластинках. Особенно достойны упоминания почти постоянные смены текстуры, от монотонного гула до мелодий, мотивов и гармоний — так что общая масса звука, хотя и созданная из практически бесконечного повторения фрагментов, существенно преображается в пределах одной минуты. Фрипповская способность к кажущимся бесконечными полётам мелодического воображения нигде не проявляется так явно. С точки зрения музыканта я нахожу контроль Фриппа над ладами и тональностями в этих пьесах просто мастерским. “The First”, например, начинается с пунктирного стаккато, очерчивающего фа-мажорное трезвучие; короткий мелодический рифф «до — ре-бемоль — ми-бемоль» вводит угрозу фа-минорной модальности; почти сразу же на фоне преобладающей тоники «фа» начинает мрачно звучать нота соль-бемоль; ля и ля-бемоль демонстрируют напряжённость между мажором и минором; наконец, после многих двусмысленностей и ладовых экскурсов, музыка легко перетекает в си-бемоль-мажор, а потом в соль-бемоль-мажор.
Когда я просматриваю на клавишах некоторые пьесы позднего баховского монумента строгой полифонии — Искусство фуги — у меня появляется чувство, что мастер барокко по сути дела мыслил одновременно в нескольких тональностях, что «штатная» тоника ре-минор, расширяясь, захватывает всю систему или комплекс тесно связанных тональностей — ля-минор, фа-мажор, ми-минор, соль, до и т. д. — и они волшебным образом согласовываются и образуют одну объединённую сверхтональность или сверхлад, по которому Бах легко ведёт свои ноты. Время от времени нечто похожее происходит и в Фриппертронике; она, как фуга, является художественной формой (технологически) подражательной полифонии. Используя не столь технические термины (хотя что такое музыкальная теория, как не язык духа?), Пиккарелла так подытожил солирование Фриппа: «ослепительные, блуждающие вверх-вниз гаммы в духе Джона Колтрейна, извивающиеся и вопящие атональности в духе панкующего Шёнберга. Из искривлённых нот он создаёт некую воображаемую территорию, подобно тому, как телевизор, рассыпая по экрану электроны, создаёт изображение.» (Пиккарелла 1978, 56)
Путь к 1981-му
11 сентября 1978 г. Фрипп считал себя готовым для начала нового этапа своей карьеры. В этот день он начал так называемый «Путь к 1981-му», определённый им следующим образом: «Трёхуровневая кампания: во-первых — рыночная, но не управляемая законами рынка; во-вторых — средство для исследования и изложения нескольких близких моему сердцу идей; в-третьих, личная дисциплина.» (Заметки на обложке God Save The Queen) Окончание пути к 1981-му было приурочено к астрологически важному событию, определённому расположению планет, которое должно было состояться 11 сентября 1981 г. — в этот момент (как, по-видимому, думал Фрипп) у человечества откроются глаза на апокалиптические предначертания. (Шруэрс 1979, 16)