8. WATER MUSIC II (Fripp). Фриппертроника — и да, тут можно наяву увидеть, как на берег медленно и печально накатывают океанские волны.
9. POSTSCRIPT (Fripp). После того, как стихают последние шипящие звуки, мы опять слышим дружелюбный голос Ино из ресторана: «Итак, вся эта история полная неправда — большой розыгрыш — ха-ха-ха», — негромко похохатывает он. Последние слова повторяются несколько раз с потерей качества; кто-то вешает телефонную трубку и шаги удаляются.
Будучи первым большим произведением Роберта Фриппа с 1974 г., Exposure обратил на себя беспрецедентное внимание рок-прессы. Джон Парелес отметил использование фриппертронного звука для соединения почти извращённо несовместимых песенных стилей. Он писал в Village Voice: «Самопотворство, напыщенность, шиллинг Беннетту и даже упоминание о себе в третьем лице (упражнение, навеянное Гурджиевым) не могут испортить изящества “Mary” или зверской мощи “I May Not Have Had Enough Of Me But I’ve Had Enough Of You”» (Парелес 1979, 49) Майкл Уоттс из Melody Maker назвал Exposure «возбуждающим альбомом», раскрывающим «личность Фриппа лучше, чем любая пластинка. выпущенная до этого. Поистине оригинальная работа, она удовлетворяет мои голову, сердце и бёдра [так в тексте].» (Уоттс 1979, 19) Том Карсон в 1980 г. в своей рецензии в Rolling Stone на God Save The Queen/Under Heavy Manners писал, что Exposure «оказался занятным «котом в мешке»: портрет артиста в качестве жулика-интеллектуала.» (Карсон 1980, 56)
Не все рецензии были написаны в одобрительном духе, а некоторые озадачивали не меньше самой музыки. Журналист Creem Гэри Кентон рассудил, что музыкально Фрипп фактически не продвинулся со времени King Crimson: «то, что в 60-х было интересно, даже авангардно — теперь только действует на нервы.» (Кентон 1979, 56) (Любопытно, насколько серьёзно Кентон изучил пластинку и что вообще он знает про Фриппа; судя по статье, он думал, что это Фрипп поёт на “North Star” и “Disengage”.) Ещё один критик из Creem — Джим Фарбер — осмеял фрипповские заигрывания с высокопарной интеллектуальностью (якобы воплощенные в использовании Тайных Стратегий Ино в концерте на «Кухне» в 1978 г.), однако прославил возвращение «этих классических хулиганских гитарных линий Фриппа». (Фарбер 1978, 26) Рецензия Майкла Блума в Rolling Stone была неоднозначна. Блум испытывал «большое уважение» к Фриппу как «артисту». Он писал, что Exposure «полон хороших идей и экспериментальных замыслов. К сожалению, все эти хорошие задатки как-то испаряются, и музыка оставляет впечатление небрежности и непродуманности — это больше похоже на первую пробную пластинку сессионного музыканта, чем на работу ветерана, более десяти лет занимавшегося требующей серьёзного внимания прогрессивной музыкой.» (Блум 1979, 56)
Когда я вспоминаю Exposure, и альбом появляется на экране моего сознания, он кажется мне шедевром, вдохновенным произведением искусства, апофеозом рок-музыки и вообще западной музыки конца 70-х. Именно таким он отложился у меня в памяти. Однако, когда я ставлю пластинку на проигрыватель и начинаю её слушать, моё впечатление несколько меняется. Примерно до середины первой стороны я неизменно удивляюсь — а о чём, собственно, весь шум? Я не могу уследить за ритмом, эмоциональные вокальные вопли выводят меня из себя, с одной стороны, я слышу чрезвычайно искусную гитарную игру и чувство ритма, однако в общем звучание настолько раздражает, что мне, кроме шуток, интересно — а может быть, всё это какая-то жестокая мистификация? “Mary” восстанавливает мою уверенность в духовных ценностях, а переходя ко второй стороне, я уже нахожусь в более восприимчивом настроении. Первые три вещи как бы «задабривают» и увлекают своим минималистским юмором, и тут в моё теперь уже чувствительное сознание врывается “I May Not Have Had Enough” и разбивает все иллюзии по поводу того, что я имею дело с музыкантом, питающим какое бы то ни было уважение к общепринятым стандартам красоты или пристойности. Это точка кризиса: этот взрыв не только груб, неуместен и уже клиширован Фриппом, но я спрашиваю себя — чего же он пытается этим добиться? Затем — вот удивительно — всё, что идёт дальше, производит впечатление подлинного чуда, миры открывают двери в новые миры и музыкальные откровения: сдержанное, но страстное высказывание Беннетта, “Water Music I & II”, обрамляющие песню Габриэла (“Water Music II”, продолжающаяся 6 минут и 10 секунд — это самая длинная вещь на альбоме; на поздней, ремастированной и перемикшированной версии Exposure она была сокращена до 4’16”) и наконец, «Постскриптум», в котором Ино говорит — да, может быть, всё это большой розыгрыш; потом вешают трубку — как будто весь альбом был каким-то медиумическим общением с таинственным кибернетическим потусторонним миром.