Бруфорд был эмоционально травмирован решением Фриппа распустить King Crimson III в 1974 г.; в 1982-м он сказал, что до сих пор его не понимает. Сыграв в распаде KC III, по его словам, роль «увлечённого и обманутого любовника», он остерегался того, чтобы сделать слишком большой эмоциональный вклад в новую группу. Однако он приветствовал новую возможность сыграть с Фриппом и компанией, признаваясь, что за три года в группе узнал достаточно для того, чтобы быть постоянно занятым в последующие пять или более лет. Бруфорд говорил, что участники группы поначалу общались с Фриппом весьма осторожно, боясь, что какая-нибудь неправильная нота или неправильное высказывание могут привести к крушению всего проекта: как сказал Бруфорд, Фрипп «возвращался на поле боя, и я не думаю, что кому-нибудь хотелось отпугнуть его.» (Фрике 1982, 25) По мере развития совместной работы Бруфорд поднялся до осознания весьма специфичных идей Фриппа относительно звучания группы, и вовсю участвовал в колких обменах мнениями. По поводу фрипповского списка советов барабанщику Бруфорд сказал в интервью 1982 г. следующее: «Он начинается с потока отрицаний, который свёл бы с ума менее привычного человека. «Не делай того, не делай этого, и того самого тоже делать не надо. Кстати, рекомендую не делать ещё и этого.» Ты в тюрьме, и нужно найти способ выбраться. Вообще-то мне это нравится. Наверное, я мазохист или что-то такое, но я чувствую себя не в своей тарелке, если я не заключён в тюрьму и не должен найти выход. Это хорошая проба сил.» (Фрике 1982, 25)
По поводу Белью Фрипп испытывал прямо противоположное беспокойство: как сделать так, чтобы он раскрылся, как воодушевить его на то, чтобы вложить в группу (которая, как он считал поначалу, играет на голову выше его) истинные аспекты своей музыкальной личности. Белью предстояло создать тексты и вокальные линии для разработанных группой инструментальных вещей, и пришло время, когда он начал находить свой голос. Что касается Левина, его музыкальные способности и личные качества постоянно впечатляли Фриппа; у этого басиста (которого Фрипп назвал лучшим из всех, с кем ему приходилось работать), похоже, была некая крепкая немногословная сила. Фрипп писал, что «Тони всегда готов: кажется, что его не беспокоят наши заботы.» (Фрипп 1982А, 103)
Возрождение King Crimson
Во время репетиций у Фриппа понемногу начало появляться чувство, что Фрипп, Бруфорд, Белью и Левин — это и есть King Crimson, и он напряжённо думал, использовать ли это название. С отрицательной стороны, имя King Crimson могло породить у публики неправильные ожидания и разжечь настроения, которые Фрипп уже постарался навсегда погасить в 1974 г.; это также было бы неизбежно воспринято как бесстыдная рекламная уловка. С другой стороны, King Crimson — как идея и имя — честно заработал в поп-культуре иконический статус, и олицетворял для Фриппа источник мощной энергии, ожидающей выхода.
Американцам группы — Белью и Левину — не очень-то нравилось название Discipline, хотя они были готовы согласиться с ним, если Фрипп будет настаивать. Белью объяснял: «Будучи тем, кто я есть, я не очень-то дисциплинирован, я скорее разболтан; а поскольку я американец, то термин «дисциплина» для меня — не особенно хорошее, свойское, отзывчивое слово. Я бы не назвал так группу. И Тони был того же мнения.» (Даллас 1981В, 27) Бруфорд был рад восстановить имя King Crimson, хотя и хотел несколько отстраниться от фрипповской философистики: «Я польщён. Это было почётное имя… Мог прийти и уйти Мел Коллинз, мог прийти и уйти Кит Типпетт, мог прийти и уйти Боз Баррелл, но в общем этот образ — King Crimson — продолжает жить, потому что в нём был дух, в нём было привлекательное музыкальное мышление, некие основные правила, которые действуют до сих пор. Роберт может без конца толковать о символах и всём остальном, ну а для нас, простых англичан, это кажется очень хорошей идеей группы, и мы вновь ввели этот поток в русло, мы как бы опять вернулись туда.» (Даллас 1981В, 27)
В пресс-релизе, сопровождавшем выход альбома Discipline в сентябре 1981 г., Фрипп заявил, что «у меня никогда не было намерения реформировать King Crimson — эту эклектичную, неугомонную группу беспокойного свойства.» Предвкушая циничный приём критиков, которые могли назвать его «неудачником-оппортунистом, мошенником и шарлатаном», он привёл несколько ответов на вопрос, почему группа стала называться King Crimson. Самым убедительным и прямым из них был: «У King Crimson своя жизнь, независимо от того, что говорят и делают его участники. Любая мысленная форма, привлекающая интерес, становится своеобразной иконой, и т. к. группа в 1974 г. «прекратила существование», интерес к ней продолжал жить. Когда в первую неделю апреля мы начали репетировать, я осознал этот парящий вокруг группы потенциал, энергию, доступную для нас — если только мы решимся к ней подключиться.» (Полный текст пресс-релиза см. в Барбер 1981А) Осознание этой «доступной энергии» было для Фриппа непосредственным и ощутимым переживанием: однажды, когда он ехал к Бруфорду, он почувствовал, как это «нечто» парит слева от его головы.