Кумир, сброшенный с пьедестала своими недавними обожателями, он был слишком творческой натурой и слишком самолюбивым характером, чтобы не попытаться снова взойти на этот пьедестал. Но теперь это восхождение приняло сумбурный характер. Он не раз спотыкался на подъеме, снова опускался на ступеньку ниже и всегда отказывался понимать, что вместо движения вперед и вверх сделал шаг назад, в прошлое. В конце концов эта извилистость пути стала для него как привычный вывих для спортсмена с разорванными некогда связками. А между тем сумей он вовремя останавливаться, насколько ярче и чище был бы его нелегкий путь!..
«Туберкулиновая трагедия», если глубоко проанализировать ее, гораздо больше характеризовала Коха как человека, чем как ученого. Это Кох-ученый сомневался и колебался в критические мгновения и почти уже решил не опубликовывать свои исследования. И это Кох-человек, самонадеянный и упрямый, честолюбивый и избалованный почестями, все-таки сделал доклад на X Конгрессе медиков и опубликовал статью в «Немецком медицинском еженедельнике».
Коха-человека можно и должно было развенчать в 1890 году. Кох-ученый, несмотря на историю с туберкулином, оставался достойным преклонения и благодарности людей.
Кох-ученый даже в этой своей тяжкой ошибке проявил присущую ему гениальность: он указал путь. По этому пути пошли другие, и он привел их к важной победе.
«В будущем мое средство сделается необходимым вспомогательным подспорьем в диагностике, — писал Кох. — При помощи его можно будет распознавать сомнительные случаи начинающейся чахотки даже там, где не удастся получить верных сведений о природе заболевания ни нахождением бацилл, ни физическими методами исследования…»
Через семнадцать лет работами австрийского педиатра, ассистенту Пауля Эрлиха, Клементия Пирке началась новая диагностическая эра туберкулина: одна капля раствора на поцарапанную кожу — и почти безошибочный диагноз инфецированности туберкулезом. Повышенная чувствительность туберкулезного организма к туберкулину проявляется в кожной реакции в ответ на введенный в нее туберкулин. Это главная диагностическая реакция в современной фтизиатрии, и основана она на коховском предсказании.
С туберкулина же началась и эра уничтожения туберкулеза. После провала «коховской жидкости» многие исследователи задумались над возможной профилактикой туберкулеза — над созданием в организме стойкого иммунитета к данному заболеванию.
Основанием для всех профилактических мероприятий послужил опыт Коха, получивший название «феномен Коха»: устойчивость к повторной инфекции и повышенная чувствительность к туберкулину. Если у человека, в организм которого попали туберкулезные бациллы, заболевания не наступает, — человек этот получает стойкость в борьбе с последующим заражением.
Этот опыт Коха в разных вариантах был подтвержден многими исследователями. В конце концов был выведен закон: первично излеченные туберкулезные поражения в случаях, когда все еще присутствуют живые туберкулезные палочки, развивают защитные действия в организме; если же очаг поражения не содержит больше бацилл, то его защитное действие против нового заражения прекращается.
После того как туберкулиновые прививки не оправдали возлагаемые на них надежды и оказались неспособными вызвать иммунитет, возникла мысль: а нельзя ли создать невосприимчивость прививкой самих туберкулезных бацилл?
Сперва сделали попытку на убитых бациллах; применяли просто убитые, применяли обработанные химическими веществами — молочной кислотой, этиленовой синькой, натронной щелочью, ацетоном, хлором, йодом и т. д. Метод имел много сторонников и много противников, но в конце концов не оправдал себя. Тогда ученые пришли к смелому решению: вакцинировать живыми вакцинами.
Французские врачи Гранше и Мартин (первый, кстати сказать, участвовал в опытах Пастера по созданию прививок против бешенства) попытались сделать вакцину из бацилл, ослабленных долгим храпением. Ученик Коха Эмиль Беринг пытался получить иммунитет у рогатого скота путем внутривенного впрыскивания телятам культур туберкулезных бацилл человека. Климмер и Фридман экспериментировали с туберкулезоподобными культурами холоднокровных животных. Испанский ученый Ферран вакцинировал некислотоустойчивыми бактериями, которые, по его мнению, представляли собой один из видов туберкулезной палочки.