Гоатли: Если оглядеться вокруг, мы заметим уйму игр про Вторую мировую войну…
Маккаммон: И книг. Я уже продвинулся настолько, что в этом вопросе могу стать либо экспертом, либо занудой!
Гоатли.: Насчёт Второй мировой войны — похоже, тебя больше интересует её европейская часть, а не японская.
Маккаммон: Ну, не совсем так; ещё немного азиатская и североафриканская… Что привлекательно для меня в той эпохе — там было просто: «белые шляпы» против «чёрных шляп». А ещё опыт — этот конфликт был очень масштабным и разнообразным. В то время люди лишь открывали для себя технологии и их ограничения. Гонка вооружений между Германией и Россией, США и Великобританией. И такие завораживающие персонажи: Черчилль, Рузвельт и, конечно, Гитлер, а также все те нацистские атрибуты — идея, что «мы — раса господ», и нордические мифы. В тот период происходило столько всего, что просто невероятно. Такое никогда больше не повторится. Никогда больше не будет «белых шляп» против «чёрных шляп» — такого на самом деле не было в «Буре в пустыне», потому что в действительности они не хотели воевать.
Гоатли: Чёрные шляпы стали серыми.
Маккаммон: Все шляпы стали серыми. Такого никогда не повторится. К примеру, вторжение в Нормандию. Никто и никогда прежде не совершал ничего подобного. В действительности они знать не знали, удастся ли — это была невероятная операция и она удалась. Поразительно, что это сработало. Не уверен, получилось бы сейчас повторить такое. И это сделала американская сила воли! Американская махина лишь набирала обороты, Германия обретала волю, Россия только-только приходила в себя, а японцы были морской нацией. Это было невероятное время. Как видишь, я без труда занудничаю о той эпохе!
Гоатли: Я лишь недавно начал кое-что об этом читать. По какой-то причине на уроках истории в старшей школе мы всё это бегло пролистывали.
Маккаммон: Знаешь, вот взять лётчиков из Битвы за Британию — всё это были очень молодые люди — они курили трубки, носили шарфы и кожаные кепи. Они забирались в свои «Спитфайры» и летали на них, одно задание за другим. В болотах России были финские снайперы — они залегали на болоте с одной винтовкой и одной пулей, часами поджидая, пока кто-нибудь пересечёт линию прицела.
Опыт той войны был невероятно разнообразным — и потрясающим.
Гоатли: «Буря в пустыне» длилась всего сто дней, но казалось, что гораздо дольше. Не могу представить войну, которая длится годами.
Маккаммон: Ну, в действительности она началась в тридцать восьмом, потому что именно тогда Россия вторглась в Финляндию — Россия и Финляндия воевали где-то с 1938 по 1940 год. Затем, в 1940 году, Германия вторглась в Польшу, Чехословакию, Францию и, наконец, в Россию. Действительно потрясающе. В любом случае, оттуда всё это и пошло.
Гоатли: Марк Турек пишет: «Я подметил, что, по вине сплаттер-хоррор фильмов появилась тенденция к сплаттер-хоррор литературе. Трудно найти что-то оригинальное, кроме нескольких примеров; ваш последний роман [Волчий час] — чтение довольно живительное, как и «Кусака». Что вы видите на горизонте этого жанра и считаете ли, что мы сможем подняться над кроваво-чернушным бредом?»
Маккаммон: Предчувствую — и знаю, это многих огорчит — что будущее хоррора — в кино. Хоррор-литература вообще может вскоре прекратить своё существование. Книги стараются подражать фильмам, так как считается, что фильмы популярнее — обычно они приносят большую прибыль, поэтому книги всё больше уподобляются фильмам. Думаю, теперь всё меньше людей читают романы в жанре хоррора. Думаю, вы заметили, что такая тенденция присутствует и в хоррор-фильмах, но полагаю, что хоррор-романы испускают последний вздох. Хотелось бы, чтобы это было не так, но, как видно, это так.
Гоатли: Генри Гершман спрашивает: «Планируют ли какие-нибудь ли крупные кинокомпании снимать фильмы [по вашим произведениям]?»