Колло. Ты там будешь?
Фуше. Не могу обещать.
Билло. Как? Ты сбежишь в минуту опасности?
Фуше. Я все время живу среди опасностей, Билло. Приду я на заседание или нет, опасность не уменьшится. Мне нечего больше терять.
Баррер. Зато мы много потеряем, Фуше, если тебя там не будет.
Фуше. Я все вам подготовил. Теперь дело за вами. Вы же видите: я в полном изнеможении. Я еле-еле притащился сюда, чтобы вручить вам ключи к победе. Я их готовил и подбирал целые месяцы. Не требуйте же от меня большего. Есть предел, после которого человеку все равно: пусть потолок рушится, и он пальцем не шевельнет.
Билло. Ты просто измучен, да и мы все тоже. До начала заседания остается еще восемь часов. Ступай поспи.
Фуше. А где я усну? Дома? Там мне покоя не найти. Моя дочка умирает. Прощайте. (Идет к двери, потом возвращается.) Победа в Конвенте — это еще не победа. Ведь неизвестно, как откликнется на это Париж. Прежде всего надо заранее прибрать к рукам Коммуну. Велите вызвать сюда Пэйана и Флорио-Леско. Арестуйте Анрио. Между секциями идут раздоры, я их разжигаю. Даже секции, прилегающие к Ратуше, не могут простить Робеспьеру, что он обезглавил их штабы, — они пойдут за вами куда угодно. Кроме того, вам обеспечена помощь секций центра, там у меня есть свои агенты. В случае уличных боев с якобинцами можете рассчитывать на железную гвардию — я имею в виду молодчиков-буржуа, у них есть все, что нужно, — а также на вооруженных мюскаденов.
Билло. Как? На этих разбойников? Парижских шуанов? Изменник! Ты хочешь предать нас в их руки?
Фуше. Дурак! Я предаю их тебе.
Билло. Я бы пригвоздил этих филинов к дверям их домов! Чтобы я стакнулся с этой шайкой? Да я скорее пойду против них во главе якобинцев Робеспьера.
Фуше. Делай, как знаешь. Тебя самого пригвоздят ножом к доске твои якобинцы. Ты забыл, как они встретили тебя в клубе нынче ночью? Если бы не пришли на помощь мои мюскадены, тебе бы не уйти оттуда живым!
Колло. У Республики и без них немало защитников из числа добрых патриотов.
Фуше. Немало, это верно. Они явятся по нашему зову со всех концов Франции. Но уверен ли ты, что успеешь собрать их раньше вечера? (Показывает на окна.) Вон уже светает. Прежде чем наступит ночь, партия будет сыграна. Неужели вы откажетесь от козырей, которые я вам предлагаю? Пускай карты крапленые, засаленные. Берите! Потом можете их сжечь.
Билло. Скорее я сожгу себе руку!
Фуше. Сожги! Но сначала возьми карты. К тому же сделка заключена. Возврата нет.
Билло. Мерзавец!
Фуше (отворив дверь, устало). И ты, Билло, и вы все можете действовать, как вам угодно. Я все подготовил для вашего спасения. Воспользуетесь вы этим или нет, дело ваше. Теперь мне все равно, что будет, — спасусь ли я, спасетесь ли вы. Все на свете безразлично. (Уходит.)
Колло. Бедняга. Он при последнем издыхании.
Баррер. Не верь ему!
Занавес.
КАРТИНА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Та же ночь, несколько часов спустя. Брезжит рассвет. Дом, где живет Фуше. Четвертый этаж. Лестничная площадка перед запертой дверью. По витой лестнице подымается дюжий якобинец в красном колпаке, неся на закорках Кутона.
Кутон. Высоко все-таки, а вес во мне немалый. Прости, товарищ! Ссади меня здесь и постучись. Это двери Фуше.
Красный колпак сажает Кутона на ступеньки лестницы, ведущей в следующий этаж, и стучит в дверь. Никто не отпирает.
Колоти сильнее.
Якобинец стучится снова. Никакого ответа. Из соседней квартиры приотворяется дверь. Выглядывает грязная старуха с лохматыми седыми космами.
Якобинец. Там никого нет.
Кутон. Не может быть. Правда, из осторожности он почти никогда не ночует дома. Но как раз сегодня он у себя, я знаю наверное. За ним следили. Во всяком случае, дома его жена. Эй, гражданка! Не знаешь ли, дома гражданин Фуше?
Соседка. Он у себя. Я видела, как он вошел.
Кутон. Почему же он не отпирает?
Соседка. У него ночью дочка померла. Гражданина Фуше не было дома. Гражданка оставалась одна. Я помогала ей. Когда гражданин вернулся, они с женой заперлись и никого не хотят видеть.
Кутон. Меня ему все-таки придется увидеть. Мне надо с ним поговорить. (Велит поднести себя к двери и зовет, колотя в дверь кулаком). Жозеф Фуше! Это я, Кутон. Неотложное дело! Отвори!
Внутри ни звука.
Соседка. У них большое горе.
Кутон. Не такой он человек, чтобы из-за траура запускать свои дела.
Соседка. Когда он узнал про дочку, у него ноги подкосились, даже заплакал.
Кутон. Такой сухарь? Ты что-то путаешь, гражданка.
Соседка. Он возился с ребенком, как нянька. Ночей не досыпал, баюкал ее, я сама слыхала.