Робин Гуд

ПЕСНЬ ВОСЬМАЯ

Спросил король: «А есть сукно
В твоей казне, стрелок?» —
«Милорд, я двадцать человек
В него одеть бы мог!»

Тогда промолвил государь:
«Мой друг, уважь-ка нас —
Дай нам зеленые плащи
Заместо этих ряс».

Ответил Робин: «Знаю я,
Щедра твоя рука.
Одену я тебя в сукно,
А ты меня в шелка».

Смеясь, король зеленый плащ
Набросил на плеча —
Стал капюшон ему венцом,
И лук — взамен меча.

Травы весенней зеленей
Плащ линкольнский на нем.
Король воскликнул: «В Ноттингем
Немедленно идем!»

И гости, луки прихватив,
Шагают вдоль реки
Тропой широкой в Ноттингем,
Как вольные стрелки.

Бок о бок — Робин и король —
Им весело идти.
И для забавы оба в цель
Стреляют по пути.

Но лучше Робина, ей-ей,
Не отыскать стрелков,
И снес за промахи король
Немало тумаков.

Король сказал: «Клянусь крестом,
Суров обычай ваш.
Тягаться думал я с тобой,
Но это, право, блажь!»

На стенах люди, стар и мал,
Испуганно глядят:
Из леса воинство идет,
В плащах, за рядом ряд.

И слух пошел: король погиб,
А смелый Робин Гуд
Ведет на штурм своих людей,
И всех они убьют.

Со страха жители тотчас
Пустились наутек.
Старухи, от роду сто лет,
Бежали со всех ног!

Король смеялся от души:
«Открыться, друг, пора!»
Его увидели живым,
И грянуло «ура».

Тут был и мясом, и вином
Уставлен длинный стол.
Со всем почтеньем к королю
Сэр Ричард подошел.

Король вернул ему удел
И всё навек простил,
И Робин Гуд его за то
Стократ благодарил.

Жил Робин долго при дворе —
Почти что целый год,
Имел и кров над головой,
И неплохой доход.

Любой барон и даже граф —
Все, сколько их ни есть, —
Стрелка лесного угостить
Почли б теперь за честь.

С ним оставались при дворе
Лишь Биль да храбрый Джон.
Но грусть взяла его друзей,
Затосковал и он.

И, раз увидев, как юнцы
Стреляют в тонкий прут,
«Мне счастья в Лондоне не знать!» —
Воскликнул Робин Гуд. —

Я прежде вольным был стрелком,
Известным всем вокруг.
Кто потягаться мог со мной,
Когда я брал свой лук?

Напрасно, — молвил Робин Гуд, —
Я прибыл ко двору,
И коль промедлю хоть денек,
То от тоски умру».

Явился Робин к королю:
«Служил исправно я.
Позволь, милорд, мне повидать
Родимые края.

В честь мироносицы святой
Есть в Бернисдейле храм[36].
Его люблю я, но, увы,
Давно я не был там.

Семь дней я маялся душой,
Не проглотил куска,
Не спал, молился — извела
Вконец меня тоска.

Хочу сходить я в Бернисдейл
Душою отдохнуть.
Я, пеш и бос, как пилигрим,
Готов пуститься в путь».

«Иди, — сказал ему король, —
Верни душе покой.
Семь дней даю и жду назад —
Спеши, стрелок лихой».

«Спасибо!» — йомен отвечал
И в тот же день исчез.
Так Робин Гуд от короля
Сбежал в зеленый лес!

Пришел он рано поутру
В зеленый свой удел.
Светило солнце в небесах,
И жаворонок пел.

«Ох, сколько дней прошло с тех пор,
Как я ушел отсель.
Давно уж меткою стрелой
Не поражал я цель!»

Убив оленя, затрубил
Он в рог в тиши лесов,
И все веселые стрелки
Узнали этот зов.

Недолго ждет своих друзей
Отчаянный стрелок:
Семь дюжин смелых молодцов
Несутся со всех ног.

И слышен смех, и голоса
Звучат и там и тут:
«Добро пожаловать домой,
Отважный Робин Гуд!»

Стрелок прожил немало лет,
И я, признаться, рад,
Что он не променял свой плащ
На городской наряд.

Он жил бы дольше, никому
Не причиняя зла,
Да аббатиса, на беду,
Ему роднёй была[37].

У аббатисы был дружок,
Сэр Роджер, ловкий плут[38].
Пусть черти их обоих в ад
Живьем уволокут!

Они отважного стрелка
Хотели погубить
И вот, собравшись как-то раз,
Придумали, как быть.

Сказал однажды Робин Гуд:
«Я захворал, друзья,
Мне нынче нужно кровь пустить —
В Кирклейс[39] поеду я!»

Сэр Роджер был весьма хитер,
И аббатиса тож.
Сгубили славного стрелка
Предательство и ложь.

36

В честь мироносицы святой | Есть в Бернисдейле храм. — В оригинале речь идет о храме в честь св. Марии Магдалины. Поскольку в средние века и позднее Новое время множество английских церквей освящались во имя этой святой, в данном случае очень трудно установить, какой конкретно храм имеется в виду и где он находился. Возможно, речь идет о церковке в деревне Кэмпсолл (Campsall); так или иначе, именно предполагаемая связь с Робин Гудом в 2013 г. помогла этому архитектурному памятнику XI в. войти в список особо охраняемых объектов культуры.

37

Да аббатиса, на беду, | Ему роднёй была. — Отсутствие у героев родни — одна из сюжетных лакун ранних баллад робин-гудовского цикла. В числе немногих обозначенных родственников — изменница-аббатиса, двоюродная сестра Робина по матери. Тем тяжелее совершённое ею преступление: не просто убийство, но предательство кровного родича. Кроме того, аббатиса нарушает право убежища (каковым в средние века считался монастырь, храм или часовня), убивая доверившегося ей путника. Поэтому в балладе «Смерть Робин Гуда», которая целиком посвящена этому сюжету, Робин справедливо употребляет слово «измена» (англ, treason).

В более поздних текстах происходит расширение и усложнение родственных связей, возникает непременный мотив узнавания: незнакомец оказывается двоюродным братом Маленького Джона («Робин Гуд и скорняк»), Скарлет встречает Робин Гуда, своего кузена («Робин Гуд и Виль Скарлет»), а позже находит отца («Робин Гуд и принц Арагонский»). В поздней балладе «Рождение, воспитание, подвиги и женитьба Робин Гуда» мы знакомимся с родителями главного героя и его дядей Гэмвеллом. Наконец, там же «романтизированный» Робин вступает в брак с пасторальной Клориндой, королевой пастушек. По другой версии его избранницей становится дева Мэрион (см. балладу «Робин Гуд и дева Мэрион»).

38

У аббатисы был дружок, | Сэр Роджер, ловкий плут. — Имеется в виду любовник аббатисы, сэр Роджер Донкастер (см. преамбулу к примечаниям к балладе «Смерть Робин Гуда»).

39

Кирклёйс (также: Кйркли, англ. Kirklees, Kirklee) — цистерцианский (Цистерцианцы — католический монашеский орден, созданный в XI в. Его название происходит от первой обители ордена — монастыря Сито [фр. Citeaux, лат. Cistercium), основанного в 1098 г.) женский монастырь (аббатство) в историческом графстве Йоркшир, основанный в 1155 г., в эпоху правления Генриха II, и освященный во имя Богородицы и св. Иакова. В 1539 г., в связи с парламентским Указом о роспуске монастырей, это аббатство, в котором на тот момент проживало всего восемь насельниц, прекратило свое существование. Его земля была передана частным лицам, монастырские здания снесены, и камень пошел на постройку Лоу-Холла — помещичьего дома для новых владельцев. До наших дней сохранились лишь остатки хозяйственных построек Кирклейса.