- Ричард Стоун – учитель музыки, он играет на двенадцати различных инструментах. Я надеюсь, вы с ним выберете из этого списка хоть что-то, что тебе будет по душе. И Жозефа де Гийон – она преподает этикет, - Последняя была аристократка из обедневшей семьи, поэтому зарабатывала на жизнь преподаванием того, что умела сама. Именно по причине своего происхождения считалась лучшей учительницей в этой области.
- Про Джоанну я вам уже рассказывал, - обратился Максимилиан к преподавателям. – Это моя дальняя родственница, она сирота. Всю жизнь она провела в деревне, поэтому вам я доверяю начать её образование с нуля.
Джоанна смотрела на всё происходящее как будто со стороны и совсем не понимала зачем графу это нужно. Зачем он представляет её как дальнюю родственницу, зачем хочет учить её чему-то, да еще и вызвал для этой цели лучших – профессионалов в своем деле. Но она молча повиновалась, имея твердую убежденность, что всё, что делается графом Золотым нужно, полезно и правильно.
- Слуги проведут вас в комнаты, в которых вы будете жить. Сегодня за ужином вы лучше познакомитесь со своей ученицей и завтра, я думаю, можно будет начать занятия.
Все четверо поклонились девушке и она в свою очередь сделала поклон, за которым тут же проследила Жозефа. Граф Золотой предлагал за услуги такие деньги, что ни один из преподавателей не только не мог отказаться от работы, но и готов был поверить и принять любую версию, какую граф желал преподнести им – дальняя родственница ли она ему, сестра или кто-то еще. Хотя мадам де Гийон сразу заметила, что в движениях девушки нет ни малейшего намека на благородное происхождение… Но это её совершенно не касалось. Максимилиан вышел вместе с преподавателями за дверь и Джоанна, оставшаяся в одиночестве, снова опустилась на кровать. Но не успела она и вздохнуть спокойно, как дверь снова приоткрылась – Максимилиан вернулся.
- Это очень хорошие люди, превосходные учителя. Надеюсь, вы с ними найдете общий язык. Ну и… теперь тебе придется стать моей родственницей. Дальней. Поэтому, пожалуйста, ни слова о твоей бабушке, - граф пытался объяснить что-то, но не объяснял самого главного – зачем это было нужно.
Девушка подождала пока он договорит, но не услышала ничего конкретного, кроме того, что уже итак поняла. Она смотрела на него, но не решалась задать вопрос. Когда граф говорит прислуге убрать комнату или полить цветы она же не задается вопросом зачем ему это нужно, вот и сейчас нужно и всё – так пыталась оправдать его действия Джоанна. Хочется графу иметь у себя образованную служанку – пусть будет так. Хочется, чтобы она стала его родственницей – она станет.
- Хорошо, граф, я буду учиться, - улыбнулась Джоанна. В какой-то момент у неё проскользнула мысль, что он это делает для неё, а не из простой прихоти.
Максимилиан улыбнулся в ответ. Раньше он так просто мог разговаривать с ней, а сейчас как будто невидимая стена встала между ними. «Если бы эта стена появилась раньше… намного раньше. Тогда бы она не смела беспокоиться обо мне, входить ко мне в комнату…» - подумалось графу и тут же сам себе напомнил, что она не просто служанка, а внучка кормилицы его отца – женщины вырастившей два поколения графов Золотых. И снова сделанное показалось ему лишь малостью, которую он может дать этой девушке. Максимилиан подошел к двери. Пару секунд подумав, словно что-то вспоминая, он к ней обернулся:
- Как тебе комната? Удобно?
- Да, спасибо! Разве мне может быть неудобно в такой шикарной спальне? Я даже не знаю правильно ли… - она не успела договорить.
- Всё правильно! – перебил Максимилиан и, боясь продолжения разговора, вышел.
- Граф, к Вам приехал граф Золотой, - раздался голос миссис Бетти из-за двери. Робин резко отошел от стола, возле которого стоял и что-то рассматривал. Миссис Бетти еще ждала ответа за дверью, когда Робин выбежал из комнаты, чуть не сбив её с ног, повернул в сторону лестницы и, перепрыгивая через ступеньку, устремился вниз.
В зале, на кресле сидел Максимилиан, как обычно, в черном костюме и трепал в руках кожаные перчатки. По плечам раскинулись пряди черных волнистых волос. Рядом с ним, на маленькой табуретке лежала шпага и плащ. На его и без того всегда серьезном лице было выражение озадаченности, и он не сразу заметил, когда младший граф Леонезский появился в дверях. Робин в свою очередь не заметил задумчивости друга. Оба были целиком и полностью погружены в свои проблемы.
- Ну наконец-то, ты приехал, - начал разговор Робин, - я уж думал мы с тобой до отъезда так и не увидимся. Какие-то важные дела были?
- До какого отъезда? – выхватил фразу Максимилиан, проигнорировав последний вопрос.
- Я приезжал к тебе два раза, чтобы сказать, но не застал. Подумал, что важные дела, - немного помедлив, он добавил, - я был у герцога. Я снова поступил к нему на службу. Через несколько дней отправляюсь в Дэльфию на государственном судне. Я не знаю чем я буду заниматься по прибытии, может, снова на Остров отправлюсь.
- Постой, я не ослышался? Ты снова поступил на государственную службу? С чего это вдруг? Ты же так радовался возвращению домой.
- Скучно мне дома сидеть, - Робин хотел было признаться из-за чего он вновь отправляется в море, но расспросы Максимилиана опять поколебали его решимость.
- Как скучно? А Роксана? Или она тебе тоже уже наскучила?
- Нет, - резко отрезал Робин, хотя друг и не пытался сказать ничего обидного, но его это задело, - именно из-за неё я уезжаю. Я хочу чего-то добиться в жизни… сам. Сейчас мне нечего предложить ей.
Друзья какое-то время смотрели друг на друга.
- Значит, мы снова расстаемся… - грустно заключил граф Золотой.
- Так складываются обстоятельства… - обреченно опустил голову Робин.
Внезапно лицо Максимилиана просияло какой-то радостной мыслью.
- Я еду с тобой, - вдруг выпалил он.
- Спасибо, Макс! Мне приятно, что ты хочешь поддержать меня, но…
- Нет, я не собираюсь тебя поддерживать. Я просто еду с тобой. По-моему это замечательная идея! – Максимилиан ухватился за эту мысль как за возможность убежать от своей совести и постоянного упрека в виде Джоанны, которая за это время ни разу даже не напомнила о произошедшем, отчего графу было еще более совестно за совершенное. Возможно, она бы и напомнила, не убегай он от неё ежедневно и не прячься за различными важными делами, лишь бы не оставаться в доме.
- Ну что ж, раз ты так решил, я только рад этому, - Робин улыбнулся.
- Так когда именно мы отправляемся?
- В конце следующей недели. У тебя еще есть время одуматься, - пошутил младший граф Леонезский. Он понимал, что Максимилиана уже не переубедить. Он был из тех людей, которых трудно сбить с мысли, если они что-то решили.
- Отлично! У меня есть время собраться и завершить кое-какие дела. Надеюсь, хотя бы на корабле ты мне скажешь что же всё-таки подтолкнуло тебя к этому.
- Я же говорю… - Робин хотел снова повторить уже сказанное, но друг перебил его.
- И ты думаешь, я тебе поверил? – слегка укоризненно посмотрел на него Максимилиан и Робин не то виновато за то, что он скрыл от друга правду, не то благодарно за то, что тот не стал лезть с расспросами, улыбнулся.
- Ты мне тоже не сообщил где пропадал столько времени…
Красивое лицо Максимилиана снова приняло задумчивое выражение.
- Дела… по графству… потом объясню…
Опять повисло неловкое молчание. Обоим было что рассказать друг другу и оба молчали.
- Ты останешься у нас на обед? Отец давно тебя не видел… он будет рад, - Робин решил не продолжать тему проблем, о которых явно никто не хотел говорить.
- Да. Сегодня я совершенно свободен и готов уделить вам весь день.
Максимилиан бросил перчатки на кресло и пошел следом за другом. Через некоторое время стол в гостиной был накрыт и старый граф Леонезский уже сопровождал трапезу рассказами о своей службе при герцоге. Друзья слушали эти малоинтересные факты из истории своего государства внимательно и почтительно.
После обеда все трое отправились на прогулку по саду, которую организовал отец Робина, чтобы иметь возможность продолжит свой монолог. И спустя еще два часа Максимилиан вдруг вспомнил, что не так уж он свободен в этот день и покинул графство для решения «неотложных» проблем.