- Но у нас есть дочь, - подытожил воспоминание князь. – И для нашей фамилии она единственное продолжение. У брата Герцога нет своего титула, и баронство взять неоткуда. Значит после свадьбы Уильяма и появления на свет прямых наследников, Луису ничего не останется как стать князем Олкотт. Мы сохраним фамилию и окажемся ближайшими родственниками нашего правителя. Рози, почему наша дочь не понимает очевидных вещей?
- Ей придется смириться с нашим выбором, - холодно произнесла княгиня. Стараясь много лет подавить в себе горечь утраты наследника, она так и не попыталась отвлечься на любовь к дочери. Пока Роксана утраивала мать своим поведением, княгиня не вспоминала о давней потере, но стоило девушке огорчить мать, как у той в мыслях возникали сожаления о том, что у неё нет сына. Тот бы не расстроил мать никогда, он бы не доставил хлопот и обязательно оказался бы лучше дочери. Розалина была уверена в этом.
Максимилиан отправился в графство Леонези сразу после завтрака. Переживая за друга и желая скорее узнать чем завершилось дело с арестом старого графа, граф Золотой примчал на самом резвом коне, какой был в его конюшнях.
Время было около одиннадцати утра, когда он, оказавшись на пороге дома, был встречен кухаркой. Растерянное лицо миссис Бетти заставило Максимилиана насторожиться.
- Доброго дня, граф, - обычно улыбчивая женщина выглядела печальной.
- Здравствуй, кто-нибудь из хозяев дома? – неуверенно спросил молодой человек, допустив мысль, что возможно дело затянулось и Робин мог еще не вернуться, а соответственно и его отец.
- Дома. Дома они, - покачала головой миссис Бетти и отошла в сторону, пропуская гостя в дом. – Ох, граф… Еще ведь никто не знает…
Максимилиан шагнул через порог.
- Если дома, то я хотел бы увидеться с Робином, - последнюю фразу, сказанную женщиной, он отнес к аресту старшего Леонези.
- Мне разбудить его? Бедный мальчик только недавно прилёг отдохнуть, - с материнской заботой отозвалась кухарка о своем молодом хозяине.
- Нет-нет, не стоит, - остановил уже сделавшую шаг женщину Максимилиан. - Пусть отдыхает. Скажите мне сами, всё обошлось? Графа выпустили?
Миссис Бетти приоткрыла рот, но, не зная с чего начать, ищущим взглядом окинула зал. Вздохнула и повторила свою попытку:
- Один у нас граф теперь, - опустила она голову и продолжила, - скончался отец его. Под утро и привезли тело, да Робина нашего без кровинки в лице… Бледный, подавленный… Еле уложила его, он всё по кабинету бродил…
- Граф умер, - не то уточнил, не то подытожил Максимилиан. – Как это случилось?
- Да как, слаб он был здоровьем… - развела руками женщина. – Говорила я ему беречь себя надо. А он не слушал, всё-то пил что покрепче, как молодой… Вот и вышло…
Миссис Бетти вздохнула и ухватилась за фартук, смяв его край в кулак. Робин не успел еще сообщить слугам о том, что долгов у их дома больше нет. И никто из прислуги не знал что будет дальше, не придется ли им теперь покинуть это место?
Максимилиан молчал, осознавая случившееся и его последствия.
- Может вам подать чаю или накрыть стол, пока будете дожидаться пробуждения графа? – предложила кухарка.
- Благодарю, но я лучше навещу его вечером, - граф Золотой развернулся и пошел на выход.
Обед в доме князей Олкотт прошел не так радостно, как хотелось бы хозяйке дома, но вполне достойно. Роксана молчала, ни разу за всё время не улыбнувшись и не подняв глаза на будущего мужа; её мать была само обаяние и приветливость; отец – серьезный мужчина – активно кивал и соглашался с братом Герцога во всех его высказываниях; но самую главную роль взял на себя Филипп, много рассказывающий, расспрашивающий и направляющий разговор в правильное, по его мнению, русло. Снова обсудили какие-то новости, поделились мыслями и взглядами на некоторые события. Как показалось Роксане, её семья больше часа умудрилась говорить ни о чем и прийти в этом к полному согласию с Луисом.
По окончании трапезы будущий муж попросил у родителей разрешения остаться со своей нареченной наедине. Объяснив свою просьбу тем, что они еще так мало знакомы и им надо узнать друг друга немного больше. Но князьям Олкотт и не нужно было никаких оправданий – они с радостью предложили пройти молодым в отдельную комнату и поговорить один на один.