Она демонстративно отвернулась. Почти сразу остановился "Жигуль". Муж с женой возвращались с дачи.
- До города, подвезете? - Попросил я.
- Садитесь.
Мы сели назад. В салоне старых "Жигулей" пахло советским автопромом и клубникой. Водитель бросил взгляд в зеркало заднего вида и увидел синяк, прикрывающий глаз девушки.
- С природы едете? - Спросил он.
Я хотел уже открыть рот, чтобы рассказать, откуда мы едем, кто такие, и что нам надо. Татьяна сильно сжала мне руку и заговорила раньше меня.
- Да, на природе. Плохая компания попалась.
- Заметно. - Иронично произнес водитель.
Мне стоило больших усилий, чтобы не вступить в разговор. Если бы водитель спросил меня лично, то ничто на свете не удержало бы меня от потока правды. К счастью, больше он ничего не спрашивал. Нас высадили в двух кварталах от места, где снимала квартиру Татьяна. Мы поблагодарили их и пошли по освещенной городской улице.
У подъезда стоял Лексус Витюни. Прошмыгнуть мимо не получилось. Хлопнула дверка и за спиной раздался голос парня Татьяны.
- Тань, постой. - Голос был умоляющий и одновременно приторно сладкий. - Тань, давай поговорим.
Татьяна остановилась и повернулась лицом к Виктору, явив ему последствия их последнего разговора. Я же, почувствовал себя совершенно лишним в этом конфликте.
- Тань, я пойду. Доберусь сам.
- Стоять. - Приказала она мне сквозь зубы.
Я увидел ее, искаженное гримасой злости лицо, и понял, что она находится в состоянии, близкому к аффекту. Свет фонаря освещал ее лицо, создавая контраст на синяке. Виктор подошел. Его лицо изображало раскаяние и жажду прощения. В его руках была женская сумочка. Он протянул ее Татьяне. Девушка взяла сумочку без разговоров. Виктор бросил на меня мимолетный взгляд. Думаю, что он сразу понял, что я ему не конкурент.
- Я так переживал за тебя. Раз десять ездил мимо того места, а тебя не было. За стекло не переживай, страховая оплатит.
- Ты чё, бля Витя, с катушек окончательно съехал? Ты ударил меня и даже не проверил, жива я после этого или нет? А теперь говоришь мне, давай мирится, как будто мы с тобой просто поругались?
- На меня что-то нашло, после того, как ты разбила стекло.
- Тебе страховая стекло восстановит? Вот попроси их, чтобы они тебе и девушку по страховке восстановили. Усек?
- Да ладно тебе, Танюх! Я же признал вину, готов исправиться и даже подарок тебе приготовил. С кем не бывает? Милые бранятся, только тешатся.
- А бьют, значит, любят?
- Типа того.
- Знаешь, Витюня, нет, Больше этот номер не прокатит. Ищи себе другую дуру, а обо мне забудь, навсегда.
Татьяна развернулась и направилась к дверям подъезда, ища в сумочке ключ.
- А это, что за хмырь с тобой? На дороге, что ли подобрала? - Нотки раскаяния совсем исчезли в голосе бывшего парня.
Быть хмырем при такой девушке не так уж и не почетно. Для Виктора даже наследник британской короны в подобной ситуации звался бы хмырем.
- Не твое дело. И вообще, мнение мудаков меня не интересует.
Татьяна, громко роясь в сумке, наконец, нашла ключи и открыла дверь. Мне стало легче, когда между нами и Виктором появилась преграда. Консьержка сразу увидела синяк на лице Татьяны. Ее глаза загорелись любопытством, и забегали от Татьяниного фингала на меня. Наверняка, еще сегодня, она видела мою спутницу с другим парнем.
- Здрасти. - Поздоровалась Татьяна.
Я поздоровался следом.
- Добрый вечер. - Поздоровалась консьержка, не сводя с нас своих любопытных глаз.
Квартира Татьяны находилась на пятом этаже. Дом был новым и отличался от большинства хорошей отделкой просторных коридоров. Я бы даже сказал, вычурностью. Татьяна открыла дверь и пропустила меня вперед.
- Это мое уютное гнездышко. Привыкла к нему, но придется съезжать.
В квартире, на самом деле было уютно. Мягкие ковры с длинным ворсом повсюду. На стенах репродукции с сельской пасторалью, сами стены пастельных цветов, в углах коридора кувшины с торчащими из них сухими стеблями рогоза.
- Да, у меня, под мостом, всё гораздо скромнее. - Заключил я. оглядывая жилище.
- У тебя тоже здорово. - Татьяна вынула из сумки телефон. - Посиди в зале, я с родителями переговорю.
Я прошел в зал, а Татьяна ушла в кухню и закрыла за собой дверь. Чтобы не стать невольным свидетелем разговора, я включил телевизор и сделал звук погромче. До меня доносились отдельные громкие звуки. Похоже, ей не удалось скрыть от родителей факт расставания с Виктором. А может быть, они упрашивали ее принять его извинения? Родителей тоже можно понять.
Татьяна открыла дверь и вышла в зал с раскрасневшимся лицом.
- Мать иху, нравится, живите с ним сами! - Девушка бросила телефон на диван. - Ты представляешь, они хотят, чтобы я простила его! Мне надо немного расслабиться. - Она снова убежала на кухню и там уже хлопнула дверкой холодильника. - Толик, иди сюда!
Я зашел на кухню. На столе уже стояли два бокала для вина. Татьяна откупоривала начатую бутылку. На ней были одеты темные очки. С ними она имела совершенно другой вид. Вся ее сексуальность разбивалась о темный синяк, уродующий лицо. В очках она выглядела очень притягательно. Не спрашивая меня о желании выпить, она разлила вино в оба бокала. Достала из холодильника сыр, колбасу и хлеб.
- Когда злюсь, всегда есть хочется? У тебя не так?
- Обычно мне всегда есть хочется, особенно, когда я спокоен. - В минуты отдыха мысли о еде всегда сильнее.
- Вот и прекрасно.
Она сделала два бутерброда. Взяла в руки свой бокал и сделал вид, что собирается произнести тост.
- Толик, не знаю, почему, но мне кажется, что сегодняшний случай многое изменит в моей жизни. У меня было какое-то предчувствие с утра. Сначала я думала, что Витюня дозрел до того, что сделает мне предложение. Однако вскоре поняла, что не дозрел, а предчувствие осталось. Потом, вот попала к тебе. Даже не знаю... - Татьяна посмотрела окно, - вроде ничего такого не произошло, но я изменилась. И это случилось через тебя. Не встреть я тебя, отряхнулась и пошла бы домой. Прорыдалась и стала ждать звонка от Витюни. Фу, какого хрена. За тебя, Анатолий!
Мы стукнулись бокалами.
- Я не при чем, Тань. Просто, твое терпение закончилось, одновременно с моим появлением.
- Не порти момент. - Татьяна сделал два глубоких глотка. - Я верю в судьбу.
Вино приятно растеклось по пищеводу и желудку. Сразу же появился зверский аппетит. Татьяна поднялась со стула.
- Пойду, наберу ванну. Тебе с какой пенкой?
Ее вопрос поставил меня в тупик. В пенках я не разбирался.
- А какие бывают?
- Ай, ладно, будет лимонная. - Татьяна поняла, что для меня все пенки будут одинаковыми.
Мы съели еще по одному бутерброду и допили вино. Мне стало очень хорошо. Татьяна стала еще притягательнее. Ее движения, интонации голоса, всё отзывалось во мне всплесками тестостерона. Мне захотелось подойти к ней и без лишних вопросов придавить ее грудь рукой и поцеловать в губы.
- Всё, ванна набралась. - Сообщила Татьяна, нарушив мои грезы. - Одежду грязную брось в стиралку, я дам тебе свой халат.
Горячая вода и пена, пахнущая лимоном, наполнили мое тело блаженством. Мне это казалось нереальным, как будто я уснул и вижу хороший сон. У меня в жизни, похожая ситуация была когда еще была жива мать. Я на самом деле чуть не уснул. В дверь постучала Татьяна.
- Ты там живой? Я тебе халат принесла.
- Живой, просто кайфую. Приятная пена.
Татьяна открыла дверь и повесила халат на крючок. Она улыбнулась, глядя на меня.
- Выбирайся уже, я тоже помоюсь, в сон клонить стало. Столько чудес за день случилось.
- Ага, понял, выбираюсь.
Татьяна разложила диван и застелила обе его половины. Она, что собирается меня положить рядом с собой? Мое сердце задергалось от тревожных предчувствий. Не может быть? Наверно, она постелет мне на полу? Не буду же я голышом лежать с ней под одним одеялом? Трусов-то точно у нее на меня нет.