Предупредив доктора, чтобы тот держал язык за зубами, он вернулся в штаб, где все было уже готово к проведению операции.
Теперь телефон в его комнате звонил непрерывно. Доклады следовали один за другим.
Егеря собраны…
Отделение охраны построено в ружье…
— Все наличные автомашины заправлены. Нет одного джипа… на нем уехал Фукан.
— Полицейские будут через час.
Когда около дома, осветив окна лучами фар, остановилась целая колонна автомашин, мистер Неог, разрешив Дханаю следовать с ним, вышел из дома. Они уселись в головную машину. Шофер осторожно выжал сцепление, и машина, увязая колесами в мягкой земле, двинулась.
Разбуженные неожиданным появлением машин среди ночи, жители деревни выстроились по сторонам дороги.
— Отберите несколько человек, вооружите их. Может быть, нам понадобится помощь! — крикнул Неог старосте.
Отец близнецов кивнул. Лицо его было встревожено. О том, что исчезновение Джонти и Бубуля имеет самое прямое отношение к тревоге, он догадывался.
Не успела машина с Неогом выехать на главную дорогу, как ее догнал местный полицейский.
— Он арестован, инспектор! — крикнул он. — Мы успели схватить его — он уже убегал из отеля.
Дханай догадался, что речь идет о мистере Бозе.
Начинался рассвет. Небо на востоке стремительно светлело, наливалось розовой краской. Над темной полосой болотистых джунглей, разорвав серую полосу тумана, вспыхнул желтый солнечный луч.
В небо словно плеснули синью — начинался день.
Торопились к бунгало. Доехав до границ чайной плантации, Неог остановил машины, люди спешились и, рассыпавшись в цепь, стали окружать каменный дом.
Он стоял безмолвным. Сомкнув кольцо окружения, егеря вошли в него. Мистер Неог и Дханай поднялись по лестнице. Внутри ни звука. В одной из комнат нашли обрывки веревок — здесь мальчики были связаны. Тут же в углу валялся мешок — он был приготовлен для Дханая. Тщательно обследовали пол — капель крови нигде не было.
— Думаю, они еще не причинили твоим друзьям вреда, — сказал Неог. — Они просто связали их и увезли. Кто знает, может быть, они держат их как заложников? Что, если обследовать тот шалаш? Помнишь, около ямы с носорогом?
Машины вернулись в деревню, а оттуда, въехав в заповедник, направились по тропе в глубину джунглей.
Невдалеке раздался протяжный, словно рев раненого животного, гудок машины: кто-то звал их на помощь.
Не проехав и полпути, люди увидели стоящий на дороге джип.
— Фукан! — воскликнул Дханай. — Фукан бросил машину и убежал.
Неог привстал и внимательно посмотрел вперед.
— Там за рулем человек, — сказал он. — Но он сидит как-то странно… И он в форме… Это Фукан!
Колонна машин остановилась. Неог первый подошел к джипу. Человек за рулем сидел, уронив голову на руль, скорчившись, рукой зажимая рану в боку. У его ног расплывалась лужа крови.
Приподняв голову, Фукан бескровными губами шепнул:
— Он повел их к шалашу… Его зовут Муния… Вы должны знать — Муния… Я очень сожалею…
Он снова уронил голову.
Приказав отвезти Фукана в контору и вызвать врача, Неог повел отряд напрямик через слоновью траву к озерцу, к последнему убежищу браконьеров.
Лицом к лицу
Освободив друг друга от пут, близнецы легли рядышком на пол, наблюдая через щели в стене за своим стражем.
«Бежать? Для этого надо проделать широкое отверстие, а это невозможно сделать без шума…»
Прошло полчаса, в положении мальчиков ничего не изменилось.
Их сторож по-прежнему сидел спиной к ним, но по тому, как он то и дело поднимал голову и менял положение рук, было ясно, что он не дремлет.
Наконец, послышался треск ломаемых сучьев, сторож привстал, кусты, окружавшие шалаш, раздвинулись, из них быстрым шагом вышли на поляну Муния и с ним еще четверо. У всех был встревоженный злой вид.
Шестеро браконьеров присели в кружок и быстро заговорили.
— Надо убираться, — сказал Муния. — Уже началась погоня.
— Где Фукан со своим джипом?
— Я прикончил его…
— Вся деревня на ногах.
— Где мальчишка? Вы поймали его?
— Надо дождаться вечера. Пусть стемнеет.
— В заповеднике оставаться опасно. Они вызовут из Гаухати полицейских собак.
— Да, надо уходить за Брахмапутру.
— Что мальчишки?
— В шалаше.
Наступило молчание. Браконьеры раздумывали: уходить ли сейчас или все-таки оставаться ждать темноты.