Через два километра нам встретилась первая гидра, – так Мишель окрестил этих тварей, и это название за ними осталось. Гидра порхала над лугом, гоняясь за овцами. Мы сбили ее из ружья и остановились, несмотря на мольбы крестьянина поторопиться.
– Нужно узнать своего врага, прежде чем с ним сражаться, – объяснил Вандаль.
Животное походило на огромный вытянутый бурдюк длиной метра четыре с могучим плоским хвостом. Спереди болталось шесть полых щупалец с роговыми когтями на концах, из-под которых выделялась слизь. У основания каждого щупальца было по глазу. В середине, в кругу, образованном щупальцами, выступал конический бугор, из которого торчала длинная трубка; ее роговой конец был срезан наискосок, как у иглы шприца.
– Жало наверняка ядовитое, – сказал Вандаль. – Советую стрелять, не выходя из грузовика: брезент – толстый, возможно, и защитит вас. Такую же тварь мы видели и тогда, на болоте, только эта гораздо крупнее и способна летать. Вот только за счет чего они это делают?
Вдоль всей верхней части туловища у гидры висели какие-то два мешка, пробитые пулями. Позади щупалец, куда попал основной заряд, в зеленом мясе зияла дыра, в которую можно было просунуть кулак.
Мы двинулись дальше. Мишель вел машину. Приспустив со своей стороны стекло, я высунул наружу ствол автомата; второй автомат взял Вандаль, который стал охранять левую сторону. Грузовик шел за нами.
За поворотом между деревьями мы увидели еще одну гидру. Она неподвижно парила в воздухе метрах в трех от земли, свободно свесив чуть шевелившиеся щупальца. От неожиданности первой очередью я промазал. Гидра ударила хвостом и зигзагами начала набирать высоту с огромной скоростью – километров шестьдесят в час! Сбить ее так и не удалось. Еще через полкилометра показалась ферма; мирный дымок струйками поднимался над ее трубой. Мы проехали мимо, свернув на грунтовую дорогу, где колеса машины еле выбирались из глубоких колей. За стеклом окна мелькнули испуганные лица крестьянки и ее второго сына – мальчишки лет одиннадцати-двенадцати.
Мы пересекли поле и оказались на выгоне. Здесь копошились на трупах коров по крайней мере шестьдесят гидр; у каждой одно-два щупальца были погружены в тело жертвы.
– Тут только что были и другие, – прокричал нам фермер, – так что будьте осторожны!
Пока не прозвучал первый выстрел, гидры не обращали на нас внимания. Некоторые, отяжелев, отваливались от трупов коров и отправлялись к воде – по-видимому, пить. Во всяком случае, в тот момент мы разглядели только, как гидры, подлетев к большой луже, погружали в нее особое, более толстое щупальце и жадно сосали воду. После этого они заметно раздувались, но летать им, как ни странно, становилось явно легче.
Каждый выбрал по цели. Я тщательно прицелился в ближайшую группу, состоящую из шести тварей, присосавшихся к одной и той же корове.
– Огонь! – скомандовал Бевен.
Протрещал залп, словно лопнуло, раздираясь, шелковое полотнище. Пустые гильзы из моего автомата зазвенели о боковое стекло; одна из них отскочила за шиворот Мишелю, и он коротко выругался, почувствовав под рубашкой горячий металл. Гидры заметались. Многие сразу рухнули наземь, как продырявленные мешки, – я косил их в упор. Вандаль, более удачливый или более меткий, чем я, ухитрился снять сразу двух одной очередью. Картечь охотничьих ружей рвала гидр на куски.
Те, что не были сразу задеты, с удивительной скоростью ринулись вверх и через несколько секунд повисли высоко над нами зеленым облачком. Перезарядив автоматы, мы вылезли из машины. Остальные на грузовике были настороже, чтобы в случае чего прикрыть нас огнем. Шкуры мертвых коров были сплошь продырявлены; роговые зубцы на концах щупалец гидр оставили рваные круглые отверстия. Все мясо под шкурами превратилось в какую-то черноватую грязь.
– Пищеварение внешнее, – пояснил Вандаль, – как у личинки жука-плавунца. Гидра убивает своим ядовитым жалом, потом через щупальца впрыскивает в тело жертвы желудочные соки, которые превращает плоть в питательную слизь, и затем уже высасывает эту массу.
Чтобы рассмотреть чудовище получше, он нагнулся, присел на корточки, но задел при этом рукой зеленую кожу и вскрикнул от боли.
– Осторожно! Не прикасайтесь. Она обжигает.
Его левая рука покрылась беловатой сыпью.
– Будто какая-нибудь медуза! Вы ведь знаете, какие ожоги они вызывают? Здесь результат тот же, пусть способ и другой. При малейшем прикосновении уколет так, что мало не покажется.