— Дорогие друзья! Как вы знаете, беспрецедентная катастрофа оторвала нас — боюсь, что навсегда — от нашей старушки Земли, забросив в неведомый мир. Что это за мир? Пока я не могу вам этого сказать. Вы уже могли заметить, что здесь два солнца и три луны. Пусть это вас не пугает. Мсье кюре и ваш учитель, которые не раз заходили ко мне в обсерваторию, могут вам подтвердить, что подобные вещи можно наблюдать в небе довольно-таки часто. По некоей ниспосланной Провидением случайности (здесь кюре одобрительно кивнул), мы попали на планету, воздух которой, по правде сказать, мало чем отличается от земного и вполне нам подходит. Согласно моим предварительным расчетам, эта планета должна быть чуть больше Земли. Луи Морье только что объяснил, и вполне доходчиво, что нам остается делать. Когда я узнаю что-нибудь новое об этом мире, который теперь стал нашим миром, я вам об этом сообщу.
Реакция аудитории в целом оказалась хорошей. Крестьяне с отдаленных ферм явно уже примирились с катастрофой: семьянины и домоседы, привязанные к своим полям, они по большей части сохранили все, что у них было, а прочим не очень-то и интересовались. Жители деревни оказались куда более недоверчивыми.
— Да что он нам, старик-то, тут заливает про этот его иной мир!.. Туда и попадают-то только после смерти, а мы еще живы!
— И однако же здесь и вправду два солнца!
— Ну, второе-то совсем маленькое. И потом, с этой их наукой мы еще и не такое увидим. Если хотите знать мое мнение, все это происки китайцев, как тогда с атомной бомбой!
Семейные драмы также разыгрывались в основном среди деревенского населения. Один юноша никак не мог свыкнуться с мыслью, что больше никогда не увидит свою невесту, которая уехала погостить к кузине, и потому во что бы то ни стало хотел послать ей телеграмму. У многих в результате обвалов гор или под развалинами домов погибли родные.
Утром следующего дня — это было воскресенье — нас разбудил колокольный звон. С помощью прихожан кюре извлек из-под развалин церкви колокола, и теперь, подвешенные к большой ветке дуба, они вовсю трезвонили. Когда мы подошли, он уже отслужил воскресную мессу под открытым небом. Славный человек был этот кюре, и позднее он доказал, что в его упитанном теле жила героическая душа. Я подошел к нему.
— Что ж, монсеньор, поздравляю. Ваши колокола напомнили нам о родной Земле. До чего же приятные воспоминания!..
— Монсеньор? — вскинул брови кюре.
— Ну да, вы же теперь епископ. Да что я говорю? Папа!
— Боже милостивый, об этом я и не подумал! Это же колоссальная ответственность, — добавил он, бледнея.
— Полноте! Все будет в порядке!
Я оставил ошеломленного толстяка и направился к Луи, уже обосновавшемуся в школе. Ему помогали учитель с женой, оба еще — совсем молоденькие.
— Как твоя перепись? Продвигается?
— Ну да, потихоньку. Что скрывает один, за него всегда готовы сказать другие. Предварительный подсчет таков:
2 учителя.
2 каретника.
3 каменщика.
1 плотник.
1 ученик плотника.
1 автовеломеханик.
1 кюре.
1 пономарь.
3 владельца кафе.
1 булочник.
2 пекаря.
2 галантерейщика.
3 бакалейщика.
1 кузнец с двумя подручными.
6 рабочих каменоломни.
2 жандарма.
350 рабочих завода.
5 старших мастеров.
5 инженеров.
4 астронома.
1 геолог — ты.
1 хирург.
1 врач.
1 аптекарь.
1 биолог.
1 историк — твой брат.
1 антрополог.
1 ветеринар.
1 часовщик, он же — радиомастер.
1 портной с двумя учениками.
2 швеи.