Потом она обняла меня.
— Мне жаль, — прошептала она.
Я прижался щекой к её макушке.
— Всё в порядке. Всё обернулось лучше, чем могло бы быть. — Каким-то образом её хватка вокруг моей талии стала крепче.
— Как бы мне это ни нравилось, я не хочу, чтобы ты отстёгивалась.
— Ещё одну секунду. — Она снова сжала меня, затем высвободила руки. Я думал, что она скользнёт обратно на пассажирское сиденье, но она этого не сделала. Она просто отпустила меня и вытащила поясной ремень, который был спрятан между сиденьями. Она пристегнула его и улыбнулась, прежде чем снова обратить внимание на дорогу.
Это сиденье по середине? Оно было моей новой любимой особенностью моего грузовика. Слава богу, я не передал его в корзину. Тяжесть в воздухе исчезла, и я расслабился. Запах кокосово-ванильных волос Уиллы, пахнущий намного лучше, чем освежитель blue tree, который я спрятал под задним сиденьем, наполнил салон. С каждой милей я чувствовал себя легче. Многолетний багаж становился всё меньше и меньше в моём зеркале заднего вида. Выгрузка моего прошлого на Уиллу была освобождением. И хотя моё прошлое было тяжёлым, я не мог сожалеть об этом. Эта дорога привела меня сюда, в Ларк-Коув, и к ней.
— Могу я спросить тебя кое о чём? — спросила она.
— Конечно. — Я положил руку на её колено.
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы найти свою маму?
— Нет, — немедленно ответил я. — Она мертва для меня.
— Хорошо, — как и раньше, я ждал. Но она ничего не сказала.
— И это всё?
Она снова хихикнула.
— Да. Это всё.
— Ты не собираешься пытаться убедить меня в обратном? И Тея, и Хейзел думают, что было бы неплохо выяснить, куда она исчезла столько лет назад. Они думают, что это даст мне успокоение.
— Если она мертва для тебя, то она мертва и для меня. Вот и всё.
Я посмотрел на её профиль, поражённый тем, что она была со мной. Шины глухо стучали по грохочущей полосе, когда мы приближались к обочине.
— Следи за дорогой, Джексон, — сказала она. — Я умираю с голоду, и столкновение с деревом нарушит наши планы на ужин.
Ухмыльнувшись, я снова перевёл взгляд на шоссе.
— Ну, мы не можем этого допустить, Уиллоу.
Она вздрогнула, на этот раз её вздох был намного громче. С открытым ртом Уилла повернулась и уставилась на меня.
Я усмехнулся.
— Что? Слишком рано шутить насчёт имени?
Её рот резко закрылся, и она поджала губы. И как бы она не старалась, ей не удалось сдержать уголки губ ровными.
— Придурок, — она ткнула меня локтем в рёбра, затем хихикнула.
С этими словами серьёзность нашего разговора исчезла. Уилла прижималась ко мне, пока мы ехали по дороге на ужин, разговаривая обо всём лёгком и воздушном. К тому времени, как мы оба съели по два огромных рибайя и вернулись в Ларк-Коув, я знала одно: лучшего свидания у меня в жизни не будет. И когда придёт время, будет чертовски трудно уйти от этой женщины.
Глава 12
Уилла
Будь смелой.
Таким был мой новый девиз. Или, по крайней мере, это был мой девиз в течение последних двух минут.
У нас с Джексоном было, пожалуй, лучшее свидание в истории. Он отвёл меня в хороший ресторан в Калиспелле, стейк-хаус, в котором я была лишь раз со своими родителями. Когда я заказала самый большой рибай с тушёными грибами, запечённый картофель с начинкой и салат на гарнир, Джексон даже глазом не моргнул. Он просто улыбнулся официантке и заказал то же самое. Потом мы рассмеялись. Мы говорили — может быть, больше, чем я когда-либо говорила за едой. Джексон хотел знать всё о детстве в Ларк-Коув и о моём опыте в колледже. Я хотела услышать забавные истории из бара. Не проходило и минуты, чтобы один из нас не рассказывал другому что-нибудь интересное.
Возможно, я годами наблюдала за Джексоном издалека, но сегодня я по-настоящему узнала его. И всё, что я узнала, заставляло меня жаждать большего.
— Я отлично провёл время сегодня вечером, — сказал он, провожая меня вверх по лестнице.
— Я тоже. — На верхней ступеньке я оглянулась через плечо. Будь смелой. — Не хочешь войти?
— Конечно.
Я улыбнулась, волнение бурлило у меня в животе, когда я отпирала дверь.
— Чёрт. — Уже в дверях я резко обернулась.
— Моя машина всё ещё в лагере.
Джексон положил руки мне на плечи и развернул меня обратно, подталкивая внутрь.
— Я заеду за тобой утром и отвезу на работу.
Или ты можешь просто переночевать здесь.
Если бы я действительно была смелой, я бы произнесла это вслух, но, думаю, мне нужно больше практики. Тем не менее, мысль о Джексоне на моей территории снова вызвала прилив взвинченности внутри меня.
Была ли сегодняшняя ночь той ночью, когда я пойду до конца?
Мысль о потере девственности не пугала меня — не очень сильно. Когда мы вошли в лофт, я начала теребить застежку на моём розовом клатче. На что это похоже? Будет ли больно? Понравится ли Джексону?
Я взглянула на Джексона, когда вела его к дивану. Я действительно хочу, чтобы ему понравилось.
Больше всего на свете я боялась, что буду недостаточно хороша для Джексона в сексе. Было гарантировано, что я буду чувствовать себя неловко, и от волнения в первый раз никуда не деться. Но я больше беспокоилась о реакции Джексона, чем о себе.
Он бы позаботился обо мне. Просто я тоже хотела позаботиться о нём.
Мой рот был набит ватой; от волнения у меня пересохло во рту. Поэтому вместо того, чтобы расположиться на диване вместе с Джексоном, я направилась на кухню.
— Хочешь чего-нибудь выпить?
— Нет. Спасибо, — приближаясь к стене, он пригнулся, дабы не удариться головой.
— Тогда я... — я указала на кухню, затем проследила за своим пальцем.
Поспешив к шкафу со стаканами, я достала один, наполнила его из-под крана и опустошила его в три больших глотка. Затем я поставила его в раковину и глубоко вздохнула, глядя в кухонное окно.
Будь смелой.
Я могла сделать это.
Я вышла из кухни и села рядом с Джексоном. В комнате воцарилась тишина, когда мое плечо прижалось к его руке, но ни один из нас не пошевелился. Ни один из нас не произнёс ни слова. Хотя мы оба дышали тяжелее, чем обычно. Должна ли я прикоснуться к нему? Может быть, погладить его по ноге или ещё что-нибудь? Мои руки не хотели покидать моих колен.
Будь смелой.
Я могла бы поцеловать его. Держу пари, он бы очень удивился, если бы я оседлала его колени. Только в этом платье у меня не было возможности на оседлания. И если оставить в стороне проблемы с одеждой, я, вероятно, всё равно бы не сделала этого.
— Я слышу, как крутятся шестерёнки, Уилла. Что у тебя на уме?
— Ничего, — Я уставилась на свои колени. — Я, эм...
Будь смелой. Хоть раз в жизни будь смелой.
Я сделала глубокий вдох, затем выпалила:
— Тыхочешьостатьсянаночь?
— Повтори?
Я крепко зажмурилась. Смелость, которую я наскребла, чтобы сказать это однажды, почти истощила мои резервы, но я собрала ещё чуть-чуть.
— Ты хочешь остаться на ночь?
— Да.
Мои глаза распахнулись, когда я с удивлением посмотрела на него.
— Серьёзно?
— Да, но я не собираюсь этого делать.
— Ой, — мне хотелось заползти под диванные подушки и спрятаться. — Хорошо.
— Сначала нам нужно поговорить о нескольких вещах, — он повернулся всем телом, наклоняясь в мою сторону. Когда я не пошевелилась и не отвела взгляда от своих колен, он положил руки мне на плечи, мягко разворачивая к себе.
Я так и не пошевельнулась.
— Мне нужно, чтобы ты помогла мне, малышка.
Никто никогда раньше не называл меня малышкой, и я всегда считала, что мужчины используют это слово, когда не могут вспомнить имя женщины.
— Не знаю, нравится ли мне, когда меня называют малышкой.
Джексон рассмеялся.
— Тогда я придумаю что-нибудь другое. А теперь, может быть, ты повернёшься вот так и посмотришь на меня? Пожалуйста?
Я вздохнула и повернулась, неохотно поднимая глаза, чтобы встретиться с ним взглядом.