Она мгновение смотрела на него, затем сунула мне в лицо.
— Это Уилла, придурок.
— Быть того не может. — Я вырвал блокнот у неё из рук. Уилла? Робкая белокурая девчонка? Она была дочерью учителя естествознания и ребёнком. Не могло быть, чтобы Уилла была такой великолепной женщиной. — Она выглядит не так.
— Да, чёрт возьми, именно так она и выглядит.
Я наклонился ближе к рисунку, изучая его, прежде чем снова взглянуть на Тею.
— Да?
— О боже мой. — Тея всплеснула руками и отошла, чтобы проверить своих клиентов. Это дало мне возможность изучить листок.
Это не могла быть Уиллоу. Уилла. Я плохо запоминал имена. Когда я впервые встретил её, то попытался запомнить его, как она сказала. Уиллоу. За исключением того, что я запомнил его неправильно. Она несколько раз исправляла меня, но Уиллоу не покидало меня.
Уилла. С буквой а. Уилла.
Я повторил это десять раз.
— Ты уже видишь это? Или я действительно настолько плохой художник?
— Ммм? — я резко поднялся, заставляя себя отвести взгляд от рисунка, когда вернулась Тея. — Я, эм, должен идти.
В оцепенении я обнял Тею на прощание и вышел — забрав её альбом с собой. Я собирался докопаться до сути и выяснить, почему Уилла снилась мне две недели.
Первый шаг — телефонный звонок.
Мои ноги направились по дороге домой, когда я достал телефон из кармана и набрал номер.
— Тебе лучше быть в тюрьме, раз ты будишь меня в такой час, — ответила Хейзел.
— Не в тюрьме, — не то чтобы она бы помогла мне выбраться. Она оставит мою задницу в камере, пока я не усвою свой урок. — Извини, что разбудил тебя.
— Ты в порядке?
Так ли это?
— Э-э, конечно.
— Тогда почему ты звонишь мне после полуночи?
Я вздохнул.
— Это будет звучать странно.
На заднем плане зашуршало одеяло и заскрипела кровать, когда Хейзел развернулась.
— Джексон, ты пьян?
— Нет. Клянусь. — Я не был пьян, но был чертовски сбит с толку. — Ты знаешь, где живет Уилла?
— Уилла Дун?
— Да, Уилла Дун. Ты работаешь с ней в лагере, не так ли?
Хейзел уволилась с работы барменом, но через неделю ей стало скучно, и она пошла добровольцем в летний лагерь «Флэтхед». Я был почти уверен, что Уилла тоже там работала.
— Да, я работаю с ней. Она директор. Зачем тебе нужно знать, где она живет?
Чёрт. Я должен был узнать адрес Уиллы у Теи. Возможно, она бы задавала меньше вопросов. Хотя и с ней, и с Хейзел это была игра на удачу, так как они обе жили для того, чтобы издеваться надо мной.
— Я… я просто... — как мне сказать всё так, чтобы это не звучало так, будто я был пьян? Мне в голову не пришло ни одного способа, поэтому я просто выпалил всё, как было.
— Пару недель назад мне приснился сон о ней, и я не могу выбросить его из головы. Я хочу поговорить с ней.
Хейзел промолчала. Всё, что я слышал, был звук моих собственных ботинок, ударяющихся о тротуар.
— Хейзел?
— Тебе приснился сон, и теперь ты хочешь поговорить с ней. В такой час?
— О, точно, — было темно.
Проклятие профессии бармена. Мой день начинался в обед и продолжался до глубокой ночи. Я часто забывал, что большинство людей не спят до полудня и ложатся спать после трёх.
— Не бери в голову.
— Подожди, Джексон, — остановила меня Хейзел, прежде чем я повесил трубку. — У меня нет её адреса, но она живет у своих родителей. Над гаражом.
Мои ноги остановились. Откуда я знал, что она это скажет?
— Это тот милый коричневый дом рядом со школой, — сказала мне Хейзел. — Тот, с большим тополем во дворе перед домом и земляничной грядкой сбоку. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Да. — Это был дом с лестницей на задней стороне гаража. — Спасибо. Извини, что разбудил тебя.
Хейзел рассмеялась, её хриплый смешок громко прозвучал у меня в ухе.
— Я люблю тебя, Джексон Пейдж. Я рада, что ты, наконец, всё понял.
Понял? Прежде чем я успел спросить, что она имеет в виду, она повесила трубку.
Я чуть было не перезвонил ей, чтобы потребовать объяснений, но сомневался, что она ответит теперь, когда знает, что я не в беде. Поэтому я засунул телефон обратно в джинсы и продолжил идти. Мне не потребовалось много времени, чтобы добраться до площадки, но прежде чем сойти с тротуара на траву, я остановился.
Может мне стоит подождать? Может быть, было бы лучше вернуться завтра в приличное время. Да, после еще одной ночи этого проклятого сна.
Я переступил с цемента на газон. Я ни за что не стал бы ждать.
Широкими шагами прошёл мимо футбольных ворот и гимнастического снаряда. Замедлил шаг, приближаясь к качелям, изучая их более внимательно, когда чувство дежавю снова нахлынуло на меня. Но я отбросил его и продолжал идти, прямо к лестнице.
Добравшись до основания, я остановился, не дойдя до первой ступеньки. Ладно, это было более чем странно. Был ли я здесь раньше? Это место казалось таким знакомым.
Должно быть это было частью моего сна. Эта лестница была просто чем-то, что я вообразил, потому что я никогда раньше не поднимался по этим ступеням. Я сделал первый шаг, затем второй, а к третьему странное чувство исчезло. Я никогда не был здесь раньше, в этом я был уверен.
Я бы запомнил все эти цветочные горшки.
Вдоль стены гаража на каждой ступеньке стояли кашпо, наполненные цветами. В темноте было трудно определить точный цвет лепестков, но зелень так глубоко заползла на каждую ступеньку, что мои ботинки сорок пятого размера едва помещались, не раздавливая листья.
Мне пришлось подниматься по лестнице, прижимаясь к перилам, когда я добирался до площадки наверху. Снаружи горел свет, освещая дверь, но внутри было совершенно темно.
Потому что сейчас час ночи, тупица.
Я посмотрела вниз на ступеньки, размышляя, стоит ли мне постучать. Что я вообще собирался сказать? Привет, Уилла. Помнишь меня? Оказывается, ты снилась мне. Ужас, да?
Она вызовет полицию прежде, чем я успею закончить.
Тем не менее, мои сомнения не помешали мне дважды постучать костяшками пальцев в коричневую дверь. Я тут же пожалел об этом.
Я собирался напугать Уиллу до смерти.
Я развернулся, надеясь, что она не слышала моего стука. Если мне повезёт, я смогу сбежать, и она никогда не узнает, что я был здесь. Но как только моя нога ступила на первую ступеньку, внутри зажёгся свет.
Чёрт. Я собрался с духом и вернулся на лестничную площадку, засунув руки в карманы, чтобы не нервничать. Ожидая, пока откроется дверь, я быстро помолился о том, что попал в нужный дом и меня не встретит разъярённый мужчина с дробовиком.
Длинное узкое окно рядом с дверью было закрыто тюлем. Изящная рука дернула его в сторону, и за стеклом появилось лицо Уиллы. Её глаза вспыхнули, когда она оглядела меня с ног до головы.
— Привет, — я вынул руку из кармана и банально помахал ей.
Её лицо исчезло из окна, и она отодвинула засов. Моё сердце забилось в три раза быстрее, когда она повернула дверную ручку.
— Джексон? — она приоткрыла дверь на сантиметр.
— Да, это я. Извини, уже поздно.
Дверь открылась шире, и она шагнула под косяк. Её волосы были уложенные в огромное светлое гнездо на макушке. На ней были жёлтые пижамные штаны с белыми звездочками на хлопчатобумажной ткани и тонкая белая футболка с V-образным вырезом.
— Что ты здесь делаешь? — она скрестила руки под грудью, поднимая её выше. В прохладном ночном воздухе её соски затвердели.
Мой член дернулся под молнией, и я использовал всю свою силу воли, чтобы не дать ему затвердеть.
— Я, э-э... это будет звучать безумно, — мой девиз на этот вечер, — Мне снились эти сны. О... тебе. Я подумал, может быть, ты захочешь, эм... — я должен был подумать об этом. Чего именно я хотел от Уиллы?
Свидание, полагаю.
— Эм, что? — спросила она, ожидая ответа.
— Может быть, ты хочешь как-нибудь сходить куда-нибудь?
Её рот приоткрылся, совсем чуть-чуть, и я уставился на её нижнюю губу. Она была такой полной и розовой. Оттенок её губ идеального подходили к цвету её лица. Они гармонировали с сексуальным румянцем на её щеках.