Джексон Пейдж целовал меня.
В губы.
Его грубые руки коснулись моих щёк. Его мозолистые пальцы скользнули к корням моих волос. И его язык прошёлся по моей нижней губе.
Мои зрачки расширились. Это было наяву? Его глаза закрыты. Его нос упирался в мой. А наши рты соприкасались.
Я ахнула и превратилась в кашу. Схватив его за предплечья, чтобы не упасть, я полностью расслабилась в его поцелуе и позволила своим векам опуститься. Его вкус был просто невероятен. Это была мята с ноткой цитруса. На его языке было что-то ещё, но я не могла определить, что это было.
Нерешительно я провела своим языком по его. Я понятия не имела правильно ли я это делала, но, когда Джексон застонал мне в рот, я повторила это действие.
После этого я повторяла все его движения. Когда он проводил своим языком по моей верхней губе, я делала то же самое с его нижней. Когда он прикусил уголок моего рта, я ответила ему тем же. И когда он прикусил мою нижнюю губу, я подождала, когда появится доступ к его губе, а затем сделала то же самое.
Это было горячо, влажно и волшебно.
Щетина на его подбородке сделала кожу вокруг моих губ такой обжигающей. Боль, не похожая ни на что, образовалась в моём животе. Трепет пульсировал у меня между ног. Не задумываясь, я придвинула бёдра ближе, задевая твёрдость его джинсов.
Он зашипел, посылая между нами поток воздуха, который охладил влажную кожу над моей губой. Затем, последний раз пройдясь языком по моим губам, он отстранился.
— Прости, — прошептал он, всё ещё не отпуская моё лицо. — Я не хотел…
— Не нужно, — выдохнула я. — Не извиняйся.
Потому что я бы никогда не пожалела об этом поцелуе.
Моём первом поцелуе.
Что-то чего я избегала долгие годы, потому что ждала этого поцелуя с Джексоном.
— Мне стоит уйти. — Он убрал руки с моего лица и нежно поцеловал в лоб. Затем сделал три шага назад, и развернулся ко мне спиной. Даже тогда, проходя через двор моих родителей, он пару раз обернулся через плечо.
Я помахала ему рукой и поспешила вверх по лестнице. Как только я закрыла за собой дверь, подошла к окну радом с дверью, так как оно выходило на детскую площадку.
Присев на корточки и спрятавшись за занавеской, я наблюдала, как Джексон проходит мимо качелей и серебряной горки. Ему не потребовалось много времени, чтобы вернуться на тротуар и повернуть к своему дому.
Когда он исчез за углом школы, я опустилась на пол и позволила счастливой улыбке растянуть мои щёки.
После многих лет наблюдений, ожидания и надежды, Джексон, наконец, заметил меня.
Меня, застенчивую девушку, которая любила его на расстоянии. Этим вечером он осуществил одну из моих мечт.
После поцелуя с Джексоном я очень долго не могла заснуть. Я прокручивала эти моменты снова и снова, прикасаясь к своим распухшим губам, и только к четырём часа утра отключилась. Когда в шесть часов зазвонил будильник, я вскочила с кровати счастливо улыбаясь, как будто проспала целый день.
Улыбка не покидала моего лица весь день. Каждый раз, когда я чувствовала подходящее утомление, то вспоминала поцелуй Джексона и меня накрывал новый прилив энергии.
К шести часам мне не терпелось поскорее уйти из лагеря. Не потому что меня не устраивало времяпрепровождение с детьми и сотрудниками, а потому что я ужасно сильно хотела снова увидеть Джексона. Поэтому вместо того, чтобы ехать домой, как обычно делала по вторникам, я направила свой Ford Escape к бару.
Парковка была переполнена, но я втиснулась в узкое место в последнем ряду. Я быстро посмотрелась в зеркало заднего вида, собрала волосы в пучок и намазала губы блеском. Затем откусила кусочек жвачки с корицей. Я сомневалась, что Джексон поцелует меня во время работы, но шанс был, и я хотела быть готовой.
Я вошла в бар, полная уверенности, которой не испытывал уже несколько лет, а может быть и никогда. Я подошла к бару и опустилась на старый шаткий табурет рядом с Уэйном и Ронни, двумя местными жителями, которые приходили в бар почти каждый вечер. Обычно я выбирал столик в центре зала или кабинку в углу, где меня не было видно.
Но не сегодня.
Сегодня вечером я собиралась быть в центре внимания.
— Привет, парни.
— Привет, Уилла. — Уэйн похлопал меня по плечу. — Как поживаешь?
— Потрясающе. А ты?
— Не могу жаловаться.
Мне нравилось в Уэйне то, что он всегда улыбался. Я знала его всю свою жизнь и не могла вспомнить ни разу, когда у него было плохое настроение. Даже когда он был в процессе развода. Ему было под пятьдесят, как и моему отцу, он работал в школе, чиня разные неисправности. Он всегда ходил по коридорам, насвистывая весёлую мелодию.