Сосед развернулся и уставился с выражением лица «вот прицепилась».
– Не надо смотреть на меня такими глазами, думаете, что я дебил и не понимаю, что вы боитесь идти одна в дом? А меня вы, что, уже из потенциальных убийц исключили? – с надеждой спросил он.
– Ну, – растерялась Маня, – не на сто процентов, конечно, но процентов на девяносто точно.
– Ну, это, конечно, все меняет, – обреченно сказал сосед и с надеждой спросил: – А вино еще осталось или вы все использовали для украшения вашей одежды?
– Этого добра – полный дом, – радостно ответила Маня.
– Нашли чем хвастаться, идемте осматривать ваши закрома.
В доме было тихо, пахло мандаринами, которые Маня рассыпала по полу, когда танцевала. Пока хозяйка накрывала на стол, сосед прошелся по дому, проверил все комнаты.
– Вот это стол! – воскликнул он, спускаясь со второго этажа.
Стол и правда получился отменный, Маня, чтоб ублажить этого бородача, выставила для него все запасы, что она накупила себе на неделю, а на барную стойку поставила артиллерию имеющихся в ее распоряжении бутылок, содержащих алкоголь.
– Вы или всеядная, или у вас шизофрения, ну не может человек пить и вино, и текилу одновременно.
– А что, здесь и текила есть? – удивилась Манюня.
Налив себе шотландский виски, а Мане белое вино (от красного она категорически отказалась, вспомнив про испорченный халат Марго), они сели пировать. Когда у Манюни белое легло на красное, то, поправив халат, под которым до сих пор была в купальнике, хозяйка дома неожиданно предложила:
– Давайте знакомиться.
– Ну давайте, – засмеялся бородач, – самое время все-таки узнать имя потенциального убийцы, на часах два часа ночи, – поддержал ее вынужденный собутыльник.
– По правилам этикета женщина вне зависимости от возраста и положения никогда не представляется мужчине первой, – блеснула эрудицией Маня.
– Надо же, откуда такие познания? – поинтересовался сосед.
– О, это все моя тетушка Марго, она просто помешана на правилах хорошего тона и этикете, – мысль о тетушке заставила ее улыбнуться. – Она вообще меня прибьет, когда узнает, что я здесь натворила, – странно, но и эта мысль не испугала Маню, которая всю жизнь боялась собственной тени.
– Ну, давайте не будем нервировать тетю и ничего ей не расскажем, я, например, могила, – пообещал сосед.
– Со мной сложнее, – призналась Маня, – я трусиха, и стоит на меня грозно посмотреть – и я сдамся и сдам всех, даже тех, кого не знаю.
– Я бы с вами в разведку не пошел, – покачал разочарованно головой бородач.
– Я с вами солидарна, я бы со мной и сама бы не пошла, я еще и нытик, чуть что, сразу впадаю в истерику. Хотя я бы и с вами не пошла, – вздохнула Маня, и было непонятно, шутит она или всерьез.
– Давайте знакомиться, а то вы даже не знаете, от чего отказываетесь, потом, возможно, жалеть будете, – обиженно сказал сосед. – Меня зовут Фома, – сказав это, он сразу поморщился, будто ожидая едких комментариев.
– Да вы что? – удивилась Маня. – И кто вас так? – язык у нее уже немного заплетался.
– Родители, – на полном серьезе ответил Фома.
– А за что? – уточнила Манюня, подперев голову кулаком.
– Думаю, за дело, – философски ответил сосед и тяжело вздохнул.
– А фамилия ваша?
– Ну что мы все обо мне и обо мне? – начал юлить сосед.
– Этикет, – жестко сказала Марья. – Фамилия?
– Навозов, – сдержанно ответил Фома и с вызовом уставился на Маню.
– Ну вот зачем ваши родители так? – всплеснула она руками. – Они что, не понимали, что вам и фамилии достаточно? – еле сдерживая смех, продолжала издеваться Маня.
– А вот это вы зря, фамилия моя знатная, благородная, между прочим, Василий Иванович Навозов – художник и иллюстратор книг, мой предок, – тихо добавил: – Неподтвержденная, правда, информация, – и, решив сменить тему, спросил: – А вы как зоветесь?
– Ну, это зависит от того, какие у нас с вами будут отношения, – мечтательно ответила Маня, которая сегодня ломала все свои стереотипы, накопленные за сорок лет.
– Да вы фантазерка, даже не мечтайте, вы слишком стары для меня, вам сколько, сорок пять?
– Хам, мне сорок, а вот вам наверняка пятьдесят. Это вы для меня слишком стары.
– Ну и ладно, – обиделся Фома. – Вообще-то мне тоже сорок, ну, почти, сорок два.
– Да вы что? – поразилась Маня, глаза ее стали медленно закрываться. – А по вам так сразу и не скажешь.