– Эту страшную тайну вы мне открыли вчера за бокалом вина, кстати, пить вам тоже нельзя, вы становитесь ещё более болтливы.
– Правда? – было непонятно, на полном серьёзе она спрашивает или нет.
– Правда, – подтвердил сосед, внимательно вглядываясь в собеседницу.
– Вот бы мне хоть глазком посмотреть на себя пьяную, – мечтательно сказала Маня.
– Можете и двумя посмотреть в следующий раз, я сниму вас на телефон, – пообещал Фома.
– А у нас будет следующий раз? – спросила она и покраснела.
Фома понял, что болтнул лишнего, и вернулся к нейтральной теме.
– Так вот, как врач могу вам сказать на 90 процентов, что это кровь.
– Значит, надо звонить папе, – видно было, что Маня сомневается.
– А кто у нас папа? – поинтересовался Фома.
– Генерал полиции, – скромно сказала Маня и добавила: – На пенсии.
– Ого, – присвистнул Фома. – Предупреждать надо.
Маня не успела ничего ответить, как с улицы кто-то крикнул:
– Соседи, есть кто дома?
– Пойду посмотрю, кто это, пока вы докладываете товарищу генералу обстановку, – сказал Фома и, приглаживая свою торчащую во все стороны бороду, вышел на улицу.
Во дворе стояла молодая и красивая девушка, на ней была интересная шапка крупной вязки, а белые волосы рассыпались по голубой дубленке, создавая образ снегурочки.
– Здравствуйте, мы ваши соседи справа, сегодня святки, ночь перед Рождеством, и моя сестра печёт шарлотку, мы хотим пригласить вас к нам на ужин.
Фома немного растерялся и от молоденькой красавицы, и от неожиданного предложения, поэтому спросил первое, что пришло в голову:
– А вы католики?
– Да, – ответила девица, – мы немцы, когда-то наши предки приехали в эту холодную страну и остались, но давайте я расскажу вам всё вечером, я хочу ещё нескольких соседей позвать, самых близких, территориально, – уточнила белокурая красавица. – Вот, например, у вас слева кто-нибудь живёт?
– Да, – ответил Фома, продолжая тупить, – я живу.
– Прекрасно, – ответила девица, уже сомневаясь в дееспособности детины с бородой и в тулупе, – а кто тогда живёт здесь?
Спасла его от позора Маня, в это время вышедшая во двор.
– А здесь живу я.
– Получается, я одним предложением приглашаю сразу двоих соседей, это здорово, – радовалась суперпозитивная соседка. – Жду вас на ужин, кстати, меня зовут Ирина. Мы только два месяца здесь живём и ещё не успели ни с кем познакомиться, а так хочется общения, сегодня прекрасный повод для осуществления этого намерения. Обещаю наивкуснейшую шарлотку и самый лучший глинтвейн, который вы точно не пробовали. Значит, договорились, в восемь вечера, дом номер сорок два, вход со двора. До встречи, – белокурая красотка сказала всё скороговоркой и, развернувшись на каблуках белых, почти снегуркиных сапог, «девушка-видение» скрылась за забором.
– Фома, закройте рот, – немного обиженно сказала Маня, – она вам в дочери годится.
– Что сказал папа? – придя в себя, спросил сосед.
– Вас это не касается, – Маня обиделась на такую реакцию на соседку и надулась. Она мечтала, чтоб он её начал уговаривать, просить рассказать, говорить, что он просто задумался, а рот открыл, потому как насморк, нос забит и дышать приходится исключительно ртом, но он не понял её игры, хотя, может быть, и понял, но просто не захотел играть. В общем, с равнодушным видом сосед произнес:
– Вы знаете, Мэрилин, я счастлив, что меня это не касается, пойду наряжаться к ужину, меня ждет прехорошенькая соседка, годящаяся мне в дочери. Я не говорил вам, что люблю девушек помоложе, и эта блондиночка в образе снегурочки – как раз мой вариант, – и, гадко улыбаясь, словно кот, увидевший сметану, он, не останавливаясь, ушел со двора.
– Здравствуйте, – сказала Манюня, когда дверь открылась. На пороге стоял коренастый дедок, одет он почему-то был в валенки и шапку-ушанку. Просто оживший прототип мужика из Маниного любимого мультфильма «Падал прошлогодний снег».
– Привет, Мань, проходи, – ответил смешной мужичонка, и Манюня узнала в нем дядю Митю. Так как в «гнезде» она бывала только по приглашению, ну, или поручению Марго, да и время пребывания было полностью связано с её персоной, то, естественно, соседей Маня не знала. Но в редких случаях ей все же удавалась сбежать к озеру, она очень любила там гулять и дышать воздухом, в тишине под берёзой особенно хорошо думалось, сочинялось и читалось. Вот в один из таких побегов она и познакомилась с дядей Митей. Он ловил рыбу, а Маня сидела на берегу и по-спортивному болела за его улов, сопровождая тихими аплодисментами (дабы не распугать рыбу) каждую победу, даже самую маленькую. Дядя Митя ценил такое Манино расположение и угощал её вкусным чаем из термоса и походными бутербродами, где хлеб был тонким, а сыр и колбаса соперничали в объеме талии, как две поварихи на кухне, кто толще.