— Я хотела бы знать, почему вы не оставите его в покое? — спросила наконец Эвис сдавленным голосом.
— Кого? Я что-то не понимаю, о ком вы говорите, — мягко проговорил Питер.
— Еще как понимаете! — взорвалась Эвис. — Вы преследуете его, чтобы убить.
— Вы отдаете себе отчет, в том, что говорите? — Питер вскочил.
— Не притворяйтесь и не пытайтесь меня запугать! Я не беззащитный цыпленок! Оглянитесь. Если вы тронете одного из нас, вам отсюда живым не уйти. Этим людям все равно, кто вы такой. Им достаточно только одного моего слова, — она с вызовом посмотрела на полицейского. — Надеюсь, у вас хватит ума, чтобы понять это.
— И что дальше?
— Дальше я повторюсь: почему вы преследуете его?
— Потому что не хочу допустить убийств, этого достаточно? — он посмотрел Эвис в глаза. — Вы его так горячо защищаете, но откуда вам известно, что его руки не залиты кровью? Вы разве так уж хорошо его знаете?
— Да, — твердо ответила она.
— И как долго длится ваше знакомство?
Поколебавшись, она ответила:
— Мы познакомились сразу после моего приезда в Детройт,
— Когда это было?
— Полгода назад.
Питер Джилмер усмехнулся:
— Ну, с тех пор прошла целая вечность!
— И все-таки я уверена в нем! — горячо заговорила Эвис. — Я ни за что не поверю, будто он может быть замешан в грязном деле.
Питер бросил быстрый взгляд туда, где еще недавно сидел Кунц. Он исчез. Питеру только и оставалось, как чертыхнуться, что его так ловко обвели вокруг пальца.
Питер не ошибся.
Кунц в это время поднимался в удобном бесшумном лифте на восьмой этаж, где жила его подруга Лорри
Винс. Одно время Кунц часто встречался с ней, были даже мысли о женитьбе, но встреча с Эвис заставила его забыть обо всем.
Достав из кармана ключ, Кунц открыл полированную входную дверь и оказался в прекрасно обставленной комнате.
Громадное окно во всю стену закрывали гардины розового цвета. На полу лежал ковер ручной работы. Мебели было немного, но она была изящная.
На широком диване лежала женщина в шикарном полупрозрачном пеньюаре цвета спелого абрикоса. Она смотрела телевизор. Эта была Лорри Винс.
Она лениво повернула голову:
— Что с тобой? Опять что-нибудь приключилось? — вместо приветствия спросила она.
— Отстань!
Она засмеялась:
— Ах, узнаю Кунца! Ты ни на минуту не можешь забыть о своих делах! И знаешь, ты сейчас похож на вагнеровского героя — ну, вылитый Зигфрид! Молчаливый, строгий, исполненный непередаваемого достоинства!
— Зато ты стала чересчур болтливой, — проворчал Кунц. — Лучше встань-ка, да принеси мне тот сверток, что я у тебя оставлял.
— А не поздновато ли сейчас? — спросила она. — Ты ведь говорил, что это просто вещественное доказательство, которое ты хочешь отнести в участок. Но в эти часы никого из начальства там уже нет… Одни дежурные.
Кунц тяжелым взглядом посмотрел на нее. В его глазах загорелись холодные огоньки:
— Лорри, ты ведь знаешь, что у меня часто ночные дежурства…
Лорри, почувствовав за спокойствием Кунца плохо скрытое бешенство, поспешно встала:
— Да, да, конечно, сейчас принесу, — быстро сказала она и скрылась за дверью.
Кунц вышел в прихожую и от нечего делать начал рассматривать путеводитель по городу, валявшийся на телефонном столике. Когда ожидание наскучило, он быстро прошел через гостиную и бесшумно открыл дверь спальни.
Лорри стояла на коленях между кроватью и секретером и что-то разглядывала, наклонив голову. Почувствовав взгляд, она быстро оглянулась и побледнела, увидев Кунца.
Взгляд Кунца остановился на пистолетах со свинченными глушителями, которые лежали на куске плотной бумаги, и нескольких гранатах. Тут же были различные карты, фальшивые документы и сверток с героином.
— Кунц грустно улыбнулся:
— Мне жаль, но ты оказалась слишком любопытной, — он начал медленно подходить к ней.
— Боже мой, значит, — прошептала она, — ты связан с убийством этих людей. Я могу верить или не верить, но вот доказательства: ты убивал, предавал их… Ты, ты…
— Не стоило утруждать себя и сверх всякой меры интересоваться чужими делами, — сказал он, приближаясь к Лорри. — В следующий раз будь поосторожнее, крошка, а сейчас мне очень жаль тебя…
Медленно протянув руку, он схватил ее за воротник пеньюара и притянул к себе.
Она не сопротивлялась. На это у нее не было ни сил, ни воли. Лорри походила на кролика перед удавом.
Кунц методично бил женщину по лицу. Выражение его лица было спокойным. Казалось, он сам не понимает, что делает, загипнотизированный действом.