Льюис со злостью толкнула Мунсона и одному из автоматов. Выкрикивая ругательства, тот врезался лицом в монитор.
В этот момент она услыхала за спиной подозрительный звук — и прежде, чем успела обернуться, Хоб вскарабкался на игровой автомат и прыгнул вниз, приземляясь прямо на спину Льюис, с ловкостью профессионала обхватывая её тело ногами. Он вытащил из кармана удавку и, забросив тонкий, как проволока, шнурок на шею Льюис, начал затягивать его.
Когда Льюис свободной рукой попыталась перехватить шнурок, Мунсон, которого она всё ещё продолжала удерживать, начал вырываться, Льюис яростно толкнула его вперёд с такой силой, что лицо Мунсона раскололо экран. Парень застонал.
Льюис поднесла обе руки к удавке. Ничего не вышло: шнурок был слишком тонок. Он уже успел погрузиться глубоко в шею девушки. Льюис с удвоенной энергией бросилась назад, поперёк помещения. Хоб, прицепившись к её шее, словно обезьяна, хохотал и затягивал удавку.
Льюис с размаху навалилась на игровой автомат с противоположной стороны зала, и Хоб принял этот удар на себя. Юный бандит был полностью ошеломлён. Он дёрнулся вбок и ударился головой о край стола. Из его горла вырвался отчаянный крик. Он ослабил хватку и инстинктивно потянулся руками к голове. Потом упал навзничь, перевернулся и остался лежать у ног Льюис, потеряв сознание. Льюис боролась с удушьем. Она опустилась на колени и пыталась схватить ртом воздух.
Тут она услышала писк.
Льюис подняла голову и, словно сквозь дымку, заметила Мунсона, который поднимал окровавленное лицо от экрана монитора.
Ребёнок-призрак разразился смехом раненого животного и, вытягивая вперёд свой нож, стал приближаться к Льюис. Она потрясла головой, чтобы прочистить мозги. Руки её дрожали слишком сильно, чтобы пытаться достать оружие.
Мунсон заскулил себе в нос, перебрасывая оружие из руки в руку. По его лицу пробежала злобная гримаса.
И в этот момент он обнаружил, что его ноги болтаются в воздухе.
- В чём дело?! — взвизгнул он, когда огромная ладонь, сжавшись у него на шее, легко, словно былинку, подняла его в воздух.
- Пусти меня, пусти меня, — запищал Мунсон.
- Как хочешь, — отвечал Робокоп.
Он подбросил парня вверх. Мунсон пролетел поперёк галереи и обрушился на жужжащую и сверкающую стену огней. Его тело заскользило по лампочкам и проводам, извлекая оттуда сноп искр. Удары тока пронзили мальчишку, и он без сознания свалился на землю.
Свет в зале замерцал, и через несколько секунд всё помещение погрузилось в темноту и тишину.
Девчонка в майке с надписью «НУКЕ-атируй меня» огляделась вокруг.
- Ого, — молвила она, — ничего себе бардак.
Робо склонился над напарницей:
— Всё в порядке?
Льюис кивнула и, опираясь на него, поднялась. Левой рукой она массировала шею.
- Да, — прошептала она, — наверно, я уже никогда не смогу выступать в опере.
Робо кивнул головой.
- Огромная утрата, — сказал он серьёзным тоном.
- Я всегда любила в тебе чувство юмора, Мёрфи, — ответила Льюис.
Робо головой указал на валяющихся без сознания парней.
- Пойдём, — сказал он. — Самое время убрать мусор.
Она подошла к Хобу:
— Но это лишь верхушка огромной кучи дерьма.
Робо смотрел на Хоба.
- Знаю, — ответил он бесстрастно. — Знаю.
Энн Льюис бросила взгляд на Робо. Она не любила, когда он так охотно соглашался с нею. Это заставляло её нервничать. И, как правило, не без причины.
ГЛАВА 10
Ночная смена уже падала от усталости, когда в отделение вернулись Льюис и Робо. Робо посадил на скамейку закованного в наручники, но всё ещё ведущего себя вызывающе Хоба.
- Сиди здесь, — сказал он.
- Та-та-та, — ответил с гримасой Хоб.
Робо исчез в глубине помещения, а Льюис отвела Даффи к столу регистрации задержанных. Обслуживающая регистрацию Эстевез устало подняла глаза.
Даффиг которого ломало от наркотического голода, трясся, словно лист. Льюис протянула руку и подтолкнула к столу заодно и Хоба. Эстевез оглядела арестантов. Стоя рядом, они выглядели, как гусиное яйцо и запятая.
- Весёлая ночка, да? — сказала Эстевез.