После этого оба старательно избегали облаков. Вполне вероятно, что большая их часть, как и положено облакам, являлась лишь сгустками тумана, но поручиться за это никто из них не мог. На чаше весов покоилось самое ценное, что у них сейчас было, — время, и секунда стоила бы одному из них победы или поражения.
Они пересекли горизонт, и роль саламандры принял на себя Бэйн. Теперь он гнался за василиском. Заключительный круг: василиск — маленькая ящерица с парализующим или вовсе убийственным взглядом. Саламандра оставалась для него неуязвимой. Её огонь порождал дым, сквозь который не проникнуть было даже самому пронзительному из взглядом василиска. В свою очередь, огонь больно ранил маленького убийцу и поджаривал его нежное тельце. А вот драконьего огня тут явно не хватило бы. Его взор василиска точно бы парализовал.
Однако, имея в запасе всего одно разделяющее их мгновение, василиску недоставало времени, чтобы обернуться и посмотреть назад, а саламандре — поджечь что бы то ни было. Они просто бежали, сохраняя расстояние, придерживаясь той же тропы, что и раньше, избегая коварных растений.
Добравшись до перевёрнутого озера, они погрузились в воду. Кракеном стал Бэйн, Маш — сиреной, существом с телом русалки и голосом, способным топить корабли и обращать живых созданий в каменные изваяния. Морской змей вряд ли с ней бы справился, их отличала слабость по отношению к милым нежным девушкам, и жуткий голос наверняка бы его зачаровал. Но кракен ушами не обладал, а вот его аппетит был печально известен всем, живущим у моря. Никакими чарами жертва его не отвлекла бы, и ищущие щупальца не обратились бы в каменные. Он бы просто сжал сирену до смерти, а затем высосал бы из её тела все соки.
Бэйн умел пользоваться щупальцами для толкания себя вперёд, но теперь проблем не возникло и у Маша, поэтому расстояние между ними не сократилось. Они пересекли реку без приключений и, доплыв до противоположного берега, выпрыгнули из воды в воздух.
Бэйн превратился в виверна, Маш — в гарпию. Прослеживалась логика и здесь: виверн мог спалить гарпию огнём при условии, что ему удалось бы подобраться достаточно близко для глубокого вдоха с последующим залпом. Но ядовитые когти гарпии способны были отравить даже птицу рок.
Они аккуратно облетали уже знакомые цветные тучки, которые с прошлого раза и не подумали сдвинуться с места. Летуны тоже излишне маневрировать не рисковали. Маш, который снова оказался неосведомлённым с новым телом, потерял ещё полсекунды, прежде чем набрал полную скорость. Затем они достигли горизонта и пробили невидимую завесу своими телами.
Бэйн — василиск, Маш — дракон. Теперь василиск мог смело смотреть вперёд, но драконий зад ему было не надрать, а тот, разумеется, оборачиваться не станет. Опять неудача.
Но вот дракон споткнулся о корень, и василиск почти нагнал противника. Но всё же поймать его взгляд не удалось — слишком уж отличались размеры их тел. Они продолжали бег.
Это был последний круг. Если Маш переживёт следующие два этапа гонки и пересечёт горизонт, его объявят победителем. Но теперь Бэйн мог дотянуться до него в другом облике. Следующим их ждёт озеро, и он превратится в сирену; та могла зачаровать и сзади, так уж действовал её голос. Глубоко в воде он прозвучит искажённо, но Бэйн подплывёт достаточно близко, и это уже не будет иметь значения. Главное — установить прямой контакт. Дотронуться до хвоста змея и запеть.
Дракон подался в сторону, избегая поваленного ствола на перевёрнутом берегу, и тяжело, с плеском, затопал по воде. Будучи значительно меньше по размеру, Бэйн оказался ловчее, выиграв время простым прыжком в удивительно высокий водяной столп.
И уже в процессе прыжка он увидел, как дракон обвил дерево хвостом, используя своё тело, как верёвку, для того, чтобы выползти обратно на берег.
Очутившись в воде, Бэйн перекинулся в сирену. Он был готов; он опередил двойника!
А вот Маш за ним не последовал.
И Бэйн сообразил, что его провели. Маш позволил ему подобраться обманчиво близко — и отступил. Бэйн уже не мог вернуться на берег и снова превратиться в василиска. Обогнать оппонента, просто отправившись дальше, тоже не получится. Убегать было прерогативой жертвы, а хищник непременно должен был её догнать. Всё, что ему оставалось, — ждать, пока на его территорию проникнет добыча, а теперь этого, разумеется, не случится. Маш устроил ему ловушку и честно заработал себе победу, ведь теперь Бэйн утратил возможность его ловить.