Выбрать главу

— Бедняжка, — сочувственно загомонили кукушки.

— Гм… гм… Бедняжка?… — усомнился большой филин. — Но и в скворечнике не желает она, видите ли, собственных деток растить, все улизнуть старается. Но только высунется в дверку, чудище хвать ее за хвост и назад! Гм… гм… Но раз уж вы просили, я вырвал ее из когтей одноногого…

— Ура! — радостно закричала стая.

Большой филин ткнул клювом под свое широкое крыло, достал оттуда маленькую кукушечку и положил ее на развилку сучка. Кукушки устремились к ней.

— Но… она деревянная! — воскликнула кукушка Душка, дотронувшись клювом до освобожденной пленницы. — Она ненастоящая!

— Гм… гм… Странно! — с сомнением затряс своими пушистыми ушами филин. — Когда я ее хватал, она не показалась мне деревянной.

— А я знаю, я знаю! — закричала с ольхи кукушка Умнюшка. — Она одеревенела от колдовства одноногого злодея!

— Так оно и есть, — согласились кукушки, — ее заколдовали!

— Гм… гм… Очень недурственная мысль, — поддержал их большой филин. — Точно, заколдовали, чтобы не лазила по чужим гнездам и не подсовывала свои яички. Смотрите, чтобы и с вами такого же не приключилось!… И не забудьте: вы должны мне дюжину жирных мышек. Всего хорошего.

И филин полетел к своему болоту. Едва скрылся он из виду, как из ольховой листвы выбралась кукушка Умнюшка, самая смышленая и хитрая из кукушек. Она осмотрела деревянную птичку со всех сторон и заявила:

— Я считаю, что ее надо подложить в гнездо какой-нибудь сидящей на яйцах ротозейки. Может, она ее согреет и оживит? А филину, за то, что он так скверно отзывается о нас, кукушках, не следует дарить ни единой, даже дохлой, мышки!

Сказано — сделано: деревянную кукушку они подбросили в гнездо лебедушки, сидевшей на яйцах, не стали ловить филину мышей и, к большому удовольствию кукушки Сплюшки, разлетелись наконец спать.

А в старом доме на лесной опушке больше никто не киковал и не тикал. Только на полу у стены лежал разбитый таинственный скворечник.

НЕУНЫВАЮЩИЙ КУЗНЕЧИК

Очень не повезло зеленому луговому кузнечику: когда он спокойно дремал после обеда, забравшись в тенек под лист одуванчика, к нему подкрался мальчишка и ухватил за большую заднюю ногу. Еще в полусне, желая освободиться, кузнечик изо всех сил дернулся, и нога оторвалась. Тогда он попытался удрать на оставшихся ногах, однако прыгать как следует уже не мог, и его снова постигла неудача: мальчишка ухватил его за фалды зеленого фрака и потащил домой. Дома накрыл стаканом, сунул туда травки, насыпал крошек и поставил на подоконнике — как живую игрушку.

Ночью кузнечику снился стадион, снились соревнования по прыжкам в высоту. На этот раз ему везло, как никогда! Он стал чемпионом, перепрыгнул не только через паутинку, натянутую между стебельками, но и через высоченную елку, он запрыгнул бы даже на луну, но проснулся от боли — очень болело то место, откуда раньше росла нога. А тут еще эта стеклянная тюрьма… Наступало утро. Попытался было кузнечик выбраться из стакана, и так и сяк подсовывал усики под его край, упирался всеми пятью лапками, но ничего не выходило, только рана пуще разболелась. Уставший и расстроенный двойным несчастьем, упал он на подстилку из ватки и стал грустно смотреть на шелестящий во дворе куст пионов, на весело шныряющих меж цветами пчел, на спускавшуюся с дерева на длинной нити гусеницу. Какие же они все счастливые, здоровые и свободные!…

Чуть не расплакался кузнечик от тоски и огорчения, но тут на стеклянную стенку его тюрьмы уселась большая жирная муха. Почесала ножкой разбухший от всякой вкусной еды живот, увидела кузнечика и с любопытством принялась его разглядывать. Потом несколько раз обежала вокруг стакана, не сводя глаз с бедняги, и живот ее затрясся от смеха.

— Подружжжки, эй, подружжжки! — принялась она звать своих приятельниц мух. — Жжживо сюда! Ужжжасно зззанятно! Гляньте-ка, что с этим важжжным зззеленым скрипачом произззошло! Жжживотики надорвете! Тут же целая туча больших и маленьких мух облепила стакан. Лезут, толкаются, над кузнечиком издеваются:

— Жжжил-пожжживал, только рот разззевал — вот в стакан и попал, и пропал, и пропал!

А первая большая муха сладеньким голоском коварно жужжит:

— Как тебе, кузззнечик, зздесь жжживется?

— Лучше не бывает! — весело ответил кузнечик. — Тепло, как за печкой, и никакие опасности не грозят. И покормлен, и присмотрен. Ни дождь не льет, ни ветер не продует, и все вижу, как на ладони. Я тут как король в своем замке!