– Сэр, имеющихся у нас роботов недостаточно для штурма укреплённых позиций дамбы. А рейдерское «мясо» доказало свою несостоятельность. Но… мы можем увеличить число наших боевых роботов до размеров полноценной армии, вооружённой высокотехнологичным оружием…
– Это требует огромного количества ресурсов… сталь, цветные металлы, в общем, я устану перечислять… И это я ещё не сказал, про необходимую на всё это энергию. Это будет побольше, чем потреблял Лас-Вегас до того, как упали бомбы, – указал на уязвимые точки плана мистер Хаус.
– Да, сэр, я всё это понимаю. Понадобится взять под плотный контроль все места, где находятся более-менее мощные ядерные генераторы… развернуть рядом цеха и сборочные линии… обеспечить охрану этих мест от совсем уж безбашенных рейдеров. А сам город придётся… м-м-м… выпотрошить. Нам понадобятся буквально все ресурсы оттуда. Хорошо, что город не пострадал от ядерной бомбардировки. И можно будет послать мародёров. И если раньше они искали жратву, наркотики и рабов, то теперь поищут сталь, медь, и всю остальную таблицу Менделеева…
– А знаешь, этот мой план… – лёгким движением языка мистер Хаус превратил план референта в собственный, – …может сработать.
– Не извольте сомневаться, сэр! За год управимся!
Время настоящее. Бостон
Но его не поняли.
– Но зачем?!
И Джон объяснил совсем по-простому.
– Потому что они вас ненавидят больше всего на свете. Потому что вы… обычные добропорядочные граждане… сперва заставили их напялить на себя маску «умных, добрых и справедливых правителей»… А когда у них и это не получилось, заставили уйти в тень. И править уже оттуда. Но они-то хотели господствовать! Поэтому они твёрдо намерены уничтожить всех от мала до велика.
====== Глава 18 ======
Полгода после начала ядерного апокалипсиса
Окрестности Вашингтона, убежище 101
Пятидесятилетний Джеймс занимал в сто первом убежище должность врача. Ну, как занимал. Надо же было как-то организовывать свою жизнь после того, как за сотней людей… мужчин, женщин и детей… захлопнулась дверь убежища. И когда у Джона спросили: «Что полезного ты умеешь делать?», тот не стал говорить: «Я – микробиолог!». Ибо не было нужды в столь экзотической профессии в нынешних апокалиптических обстоятельствах. И Джон сказал: «Неплохо знаю медицину». Других кандидатов на роль врача не нашлось. Разве что один чернокожий паренёк окончил курсы медбратьев. Он-то ему и помогал.
Утро у Джеймса началось с обычных утренних процедур вида умыться-причесаться. Только вот бриться Джеймс не стал. Овдовев полгода назад, он не то чтобы полностью, но махнул рукой на свою внешность. И сейчас его лицо украшала полугодичной давности борода.
Перед уходом на работу, Джеймс постучал в дверь комнаты своей взрослой дочери:
– Роза, солнышко, ты там? Надеюсь ты не сердишься… – и сам себя поправил, – …не слишком сердишься на своего папочку?
Просто вчера терпение Джеймса, матери Бутча и смотрителя убежища синхронно лопнуло. Уж очень сильно троица «туннельных змей» эпатировала окружающих. Все эти неформальные словечки, неформальные одежды, металлические побрякушки в носу и губах. Да, все вокруг кого-то потеряли. И многим тяжелее, чем тебе, восемнадцатилетнему неформалу. Но, нет. Этот факт не доходил, до умов юных нонконформистов. И вместо того, чтобы извиниться за свою очередную выходку, те начали дерзить. В который раз… Но на этот раз терпение родителей лопнуло. И все трое было за ухо отведены домой, где и получили ремня по попе.
Странный звук за спиной привлёк внимание Джеймса. Он рефлекторно обернулся и… не поверил своим глазам. Источником странных звуков был таракан. Но не это было странным. А странным были его размеры – не менее фута в длину. Не считая усиков и лап. Таракана Джеймс не испугался. Но микробиолог внутри Джеймса властно перехватил рычаги управления телом. После чего Джеймс одним движением сорвал с себя комбинезон и… накинул его на таракана. Таракана к таким подлым атакам жизнь не готовила, и он начал беспомощно барахтаться, запутавшись в одежде.
«Это научный прорыв! Открытие!», – с восторгом думал Джеймс, предвкушая как он вскроет мутанта и сколько научных загадок будет разгадано.
Через час пару живых тараканов… второго он поймал у матери Бутча, полгода как вдовы… шуршали в коробке в его медицинском кабинете. А ещё дюжина радтараканов… так их решил назвать Джеймс, по причине излишне высоко радиационного фона данных тварюшек… в мёртвом виде валялась в морге. Жители убежища нервно отреагироали на «вторженцев», даже не подумав о том, что тараканы не волки. И клыков для разрывания человеческой плоти у них нет. В общем, вторженцы были растоптаны, разрублены и застрелены.
И только Джеймс собрался приступить к исследованиям, как…
– Они сбежали! – влетели к нему в кабинет мать Буча и Смотритель убежища.
Но Джеймс их не слушал. Он бежал на поиски своей дочери Розы. Ведь их «банда»… чья основная задача состояла в порче нервов взрослым… состояла из трёх человек – Буча, Аматы и Розы. Любимой, несмотря на все её глупые выходки, дочери.
Час спустя
Дверь убежища заскрежетала, закрываясь за Джеймсом. Предыдущий час добавил ему седых волос. Он то ведь тоже не железный. И слышать чужие мужские и женские истерики ему не доставляет удовольствия. Ни малейшего. Но Джеймс сдержался. И накапал одной стакан валерьянки, а другому стакан виски. И разговор всё же перешёл от бессвязных выкриков к конструктиву. И картина произошедшего стала ясна. Обидевшись на порку, Буч, Амата и Роза – сбежали. И им даже не хватило ума закрыть за собой дверь. Отсюда и эти, приползшие на запахи еды, радтараканы.
А затем… Джеймс протёр глаза, но ЭТО не исчезало. «Это» выглядело как огромный, более сотни метров в длину, дирижабль. Дирижабль с весьма и весьма неплохой скоростью двигался на высоте нескольких сотен метров над уровнем земли. И с него транслировали звукозапись…
– Граждане Америки, не стоит нас боятся! Мы пришли с миром! Мы – Братство стали. Мы пришли чтобы защитить людей от мутантов, гулей и тьмы невежества. Наши враги – рейдеры, мутанты, вирусы и прочие угрозы, угрожающие существованию человечества. Мы станем спина к спине с теми, кто разделяет наши убеждения и взгляды. Потому что мы – Братство. Огонь ядерного апокалипсиса не сжёг нас, а закалил. Ad victoriam, что значит: «К победе!». Девиз прежних времён, и теперь – наш девиз.
А ещё вокруг дирижабля крутились в воздухе десяток винтокрылов. Самых что ни на есть боевых винтокрылов. С полными подвесками ракет, дулами пушек и пулемётов. И стоящими в дверных проёмах силуэтами в силовой броне. Несмотря на возраст, близорукостью Джеймс не страдам. И за три-четыре сотни метров от себя это всё разглядел. И от концентрированного пафоса всей этой картины у него перехватило дыхание. И он даже забыл, как дышать. И его можно понять. Ведь это означало, что мир не рухнул. Точнее, рухнул, но не весь. И кое-кому не всё равно. И у этого кое-кого есть о-го-го какие ресурсы!
А затем Джеймс всё же привёл сбитое дыхание и барабанный пульс в норму, и обратил внимание на то, что он должен был заметить, едва выйдя из убежища. В пригородах Вашингтона появился новый средневековый город. Со стеной. Потому и средневековый.
И резонно рассудив, что Роза, Амата и Буч стопроцентно попёрлись бы туда чисто из простого любопытства, Джеймс также направился в ту же сторону. Сам бы он на месте юнцов и юниц ни за что не стал бы вести себя так глупо. Но то он, пятидесятилетний, а то они, восемнадцатилетние.
«И ведь. Наверняка, они даже и секунду не подумали о том, что их за стенами убежища могут ограбить, изнасиловать и убить», – со вздохом подумал Джеймс.
Но там, возможно, была его дочь. И Джеймс пошёл вперёд.
Час спустя
Входные ворота поселения выглядели неприветливо. И, нет, наколотых на острые пики черепов там не было. Но в сотне метров от входа в поселение виднелся рекламный бигборд с надписью: «Добро пожаловать в Мегатонну!». А ниже виднелось: