Вот мистер Хаус и поддался панике и ужасу. Ведь до него дошло, что у него фактически нет ничего. Ну, не считать же за оружие пистолет в кармане его жилета? Да вы ещё посоветуйте считать легионеров Цезаря за солдат… А не за мясо, которое должно принять на себя удар и показать своей смертью возможности противника…
Так что упавший наземь из-за подкосившихся от страха ног мистер Хаус не стал изображать полководца и отдавать кучу бессмысленных приказаний типа: Пробейтесь к моим секюритронам!
Ибо правильный ответ – через неделю. Потому что его бригады «работничков» оперировать чем-то сложнее лома и кувалды не обучены. И без его присмотра норовят напиться-уколоться, да изобразить бурную деятельность.
И что-то… может быть голос страха… подсказывало мистеру Хаусу, что резервный склад его секьюритронов подле резиденции Цезаря постигла та же участь, что и основной. И восстановить поступление электроэнергии от шести убежищ в районе Вегаса не удастся потому, что после того, как была перебита их охрана, входы в них также были замурованы…
И поэтому мистер Хаус, уже чувствуя на спине дыхание смерти, рванул наверх. На крышу «Лаки 38», где его всегда ждал его личный боевой винтокрыл. И бежать мистер Хаус намеревался на их тайную базу в паре сотен миль от побережья. А уж там он…
И тут внимание Роберта Хауса привлекло паническое пищание системы безопасности винтокрыла, сообщающее ему, что радиолокаторы ПВО взяли его в прицел. И слегка обмочившись от страха… такие-то новости в абсолютно контролируемом им регионе! …мистер Хаусе панически замолотил кулаками по приборной панели отстреливая «тепловые ловушки» и «постановщики помех».
Это же время. Пригород Лас-вегаса
Джон
«Ожидаемый ответный ход», – оценил ситуацию Джон.
А затем по мысленной команде генератор стелс-поля Либерти-прайма прекратил свою работу, и команда мародёров отдыхающая в квартале от него, обнаружила появление в опасной близости от них громадного человекоподобного робота, изготовившего для стрельбы ракетные установки, скорострельные пушки, и всякое такое, что выглядело, как футуристическое оружие.
А затем Джон оценил шансы своего вооружения на сбитие винтокрыла мистера Хауса.
«Основное оружие левой руки – тридцатимиллиметровая скорострельная авиационная пушка Avenger… около 90%. Вспомогательное оружие левой руки – авиационный шестиствольный пулемёт… около 80%. Основное оружие правой руки – рельсотронная пушка… 99%. Вспомогательное оружие правой руки – гатлинг-лазер… 95%. Заспинная пусковая ракетная установка системы «земля-воздух»… 80%. Головной лазер главного калибра… 99%. Можно, конечно, скомбинировать два оружия, но… зачем? Выходит слишком затратно. Поэтому…»
Тут бронепластины на груди гигантского человекоподобного робота открылись и оттуда показалось… дуло игрушечного пластикового пистолета. Пистолетик сделал безобидный «щёлк», а затем…
Вокруг летящего на полной скорости винтокрыла мистера Хауса показались три лазерных луча. И спустились они прямо с неба. Секунду покружившись они взяли в прицел летящий винтокрыл. И…
[БА-БАХ!!!]
С небес ударил громадный, метров пять в диаметре луч синего цвета, который буквально испарил винтокрыл прямо в воздухе. Да, так, что во все стороны разлетелись брызги расплавленного металла. А прах мистера Хауса был развеян по ветру над Лас-Вегасом.
«Ну, вот… И сто процентная эффективность и нулевой расход моих боеприпасов. Потому что станция Гелиос-1 это не только солнечная электростанция. Точнее это лишь её побочная функция. А главное её назначение – зарядка в течении дня находящихся на орбите спутников с орбитальными лазерами на борту. И если бы мир не погиб год назад, то в ближайшее время у кожаных ублюдков было бы оружие способное ударами с орбиты уничтожать вражеские армии…»
Час спустя
– Дамба вызывает Либерти-прайм! Дамба вызывает… – раздавалось в радиоэфире.
– Вообще-то ваш позывной отнюдь не «Дамба», – вздохнул Джон. – И вообще… это ведь была ваша идея со всеми этими позывными и кодовыми фразами…
– Не будь таким букой, Джон, – отозвалась Изабель. – Лучше скажи, как у тебя дела? Всё хорошо? Ты не ранен?
– Всё хорошо. Я не ранен, а прах мистера Хауса сейчас оседает где-то в районе пригородов Вегаса.
– Фух! – облегчённо выдохнула Изабель.
На мистера Хауса ей было плевать. Её волновало только здоровье Джона.
– Я сейчас на ближайшей к вам горе… в трёх километрах от вас… Вижу всё, как на ладони. НКР и легионеры Цезаря на расчётных позициях… Можно… – задумчиво сказал Джон. Но договорить ему не дали.
– А может не стоит? – прозвучало в радиоэфире от засевших на дамбе соратников Джона. – Их тут тысяч двадцать… а то двадцать пять…
– Это не является проблемой, – ответил Джон, – ни в коей мере…
– Мы не это имели в виду, – замялись его собеседники, – мы имели в виду… может дать им второй шанс?
Джон молчал. Молчали его товарищи. Постепенно молчание становилось неловким. А когда оно достигло уровня «тягостное», Джон его прервал свои вопросом.
– Дайте я догадаюсь… Вы посмотрели на их лица… и ваши, усвоенные с молоком матери, принципы сказали вам, что мы не собрали доказательную базу по всем их преступлениям… что мы не провели арест с полагающимся зачитыванием прав арестованному… что мы не провели суд, где у «подозреваемых», – тут Джон голосом чётко выразил иронию, – был бы свой адвокат, который бы апеллировал к гуманизму и пониманию стеснённых обстоятельств, в которые попал их клиент в связи с концом света…
– Джон… – устало вздохнули на линии.
– Или быть может случилось невероятное?! – демонстративно переигрывая, изобразил восторг в голосе Джон, – И вы смогли придумать методику перевоспитания дезертиров и мародёров… Каковая мгновенно сделает ненужной многотысячелетнюю практику всего человечества, заключающуюся в том, что мародёров и дезертиров вешают либо расстреливают там, где поймают…
– … – молчание было ему ответом.
Вновь перейдя на свой обычный серьёзный тон, Джон продолжил.
– Расстояние между обычным человеком и хорошим парнем – это путь длиною в жизнь… Где на каждом его шаге придётся делать непростой выбор… И где достаточно просто закрыть глаза, и сказать себе: «Не вижу в происходящем вокруг меня никакой несправедливости. И вообще, это не моё дело». И после этого на одного хорошего парне в мире становится меньше.
– …
– А вот расстояние между человеком и кожаным ублюдком – всего лишь один шаг… очень короткий… Совершаемый всего лишь за секунду… И обратного пути не будет… потому что это дорога в один конец…
– …
Молчание затягивалось. Джон не торопил собеседников. И наконец на линии раздалось:
– Мы всё поняли, Джон. И нам придётся также объяснять скрипторам и паладинам Братства, когда мы… будем старейшинами?
– Да.
А затем Джон отдал мысленный приказ, и передатчик в теле Либерти-прайма отправил сигнал на детонацию пары дюжин зарядов к «Толстяку», закопанных перед дамбой Гувера. И двадцать пять тысяч кожаных ублюдков прекратили своё существование. А там, где они разбили свои лагеря, взвились вверх «ядерные грибы».
Просто перед отлётом из Бостона Джон позаимствовал на армейской базе «Форт Стронг» некоторое количество зарядов к «Толстяку», являющихся фактически ядерным оружием сверхмалой мощности. Буквально в долю килотонны. Ну, так ведь и противники у них без силовой брони и укреплённых позиций. Даже без окопов. Что, спрашивается, возьмёшь с толпы морально разложившихся существ? Дисциплины? Тактической грамотности? Нет. Не было там такого и близко. Эту биомассу мистер Хаус планировал использовать для уничтожения любых намёков на организованный мирный и оседлый уклад жизни. Но у Джона были другие планы относительно кожаных ублюдков…
Пару дней спустя
В паре километров от людей плескалось море, ну, точнее Тихий океан, но никто даже не смотрел в его сторону. Все сосредоточено бегали туда-сюда, разгружая и даже частично демонтируя дирижабль «Либерти». В итоге после нескольких часов работы от «Либерти» остался лишь металлический каркас, да капитанская рубка. А всё, начиная от стационарного ядерного генератора и заканчивая мелкими безделушками из кают экипажа, было сгружено на берег.