После нескольких комбинаций Лео удается открыть стальную дверь радиорубки. Запустив передатчик, он на международной аварийной волне передает сигнал «SOS», сообщает свои координаты. На его призыв отозвался советский танкер «Ангарск». Капитан сообщил, что, развив предельный ход, он может подойти через два часа.
Лео подумал и ответил:
— Ищите меня одного на ост от сообщенных координат. Покидаю борт судна.
Через час сорок пять минут его подобрали. Капитан судна и врач заботливо спросили, не нуждается ли он в медицинской помощи.
Лео попросил как можно быстрее покинуть опасную зону.
— Но позвольте, — внезапно сказал капитан, подавая Лео бинокль. — Насколько я понял, на судне находились вы один… Где же остальные?
— На острове.
Лео посмотрел на часы.
— Капитан! Сейчас на воздух взлетят призраки. Так надо!
На месте шхуны возник столб огня и дыма. Грандиозный взрыв потряс воздух. Тщательно осмотрев место трагедии и не обнаружив людей, капитан отдает распоряжение взять курс на Владивосток.
Лео Донати попросил у капитана личной аудиенции.
Через час радист танкера передал в эфир три телеграммы. Одна адресовалась американскому геологическому обществу и сообщала координаты исчезнувшего технического робота.
Вторая предназначалась для Джона Меллона. Лео сообщал местонахождение скутера «Морской дьявол», желал ему плодотворной работы и просил, не судить за внезапное «дезертирство». В конце стояла приписка: «призраков и взрывов больше не будет».
Третья телеграмма направлялась в Москву по частному адресу и была самой краткой:
«Александр на «Ангарске» оперирован в полдень благополучно. Лео».
В уютно обставленной светлой комнате сидело двое мужчин, Один из них, седоватый и остроглазый, с великолепно развитым торсом поминутно, бросал взоры на окно и слегка барабанил пальцами по скатерти.
— Не могу, волнуюсь, — признался он невысокому, щуплому брюнету.
— Э… Я пришел слишком рано? — сказал брюнет с иностранным акцентом.
— Нет, что вы, Лео! Он всегда пунктуален… Вот, видите!
К домику подъехала голубая машина. Из нее выскочил Александр Вечерок и устремился к подъезду. На пороге он, смеясь, приложил ладонь к шляпе.
— Товарищ полковник…
— Хватит, хватит! — полковник стиснул его в объятиях. — Как твое здоровье? Голова не болит?
— Благодарю, все хорошо! Наконец-то я избавился от этой проклятой головной боли!
Александр крепко пожал руку Лео Донати, заглядывая в его прекрасные большие глаза.
— Надеюсь, с матерью все благополучно?
— О, да, да! Она давно уже в Риме… А теперь, пора и мне собираться. — Полковник достал бутылку шампанского и три фужера. Наполнив их, провозгласил тост:
— За возвращение и здоровье!
Когда отпили несколько глотков, полковник, как бы спохватившись, вытащил из нагрудного карманчика небольшую плоскую коробочку и вытряхнул на стол маленькую металлическую горошину с четырьмя тончайшими усиками.
— Вот что, Саша! Между прочим, благодари наших нейрохирургов. Вот что они извлекли из твоей головы. Этот микроприемник «вмонтировал» тебе доктор… э… Мицубиси… Должен сказать, что он оказался неважным хирургом. И плохим разведчиком.
Александр молча разглядывал горошину, доставившую ему много неприятностей, затем задумчиво проронил:
— Но что я мог поделать?
Полковник улыбнулся отеческой улыбкой.
— Ты, Саша, сделал невозможное. Сила твоей воли оказалась сильнее приказов Доибары. Ты прекрасно провел операцию «полдень»! Кстати, о «Леониде». Как ты думаешь, Саша, возможно ли когда-нибудь найти его?
— Трудно сказать что-либо конкретное, — пожал плечами Александр. — Но мне кажется, что у робота есть верный страж…
— Да, да! — кивнул головой полковник. — Я внимательно изучил твой доклад и дневник… Невероятное совпадение огнестрельного ранения в правую руку Джона Меллона и у… автора дневника!
— Неужели это одно и то же лицо? — удивленно воскликнул Лео.
— Все может быть, — ответил Александр.
— Товарищ полковник! У меня есть небольшая просьба…
— Пожалуйста, Саша!
— Я хотел бы вернуть дневник настоящему хозяину.
Полковник задумался.
— Я охотно выполнил бы твою просьбу, но поверь, нам необходимо еще кое-что проверить, уточнить… Не надо спешить! А уже потом — даю тебе слово — я предоставлю тебе такую возможность!