— Впрочем, если хочешь, я могу разблокировать твою память, — проговорил Микки. — Ты вспомнишь прежнего хозяина, своих друзей и врагов, вспомнишь дело, которым занимался. Но это может нанести ущерб твоему лекарскому умению. Ты уже не сможешь так быстро и ловко лечить от импотенции.
Пип не ответил. Он молча вышагивал рядом с Микки, обдумывая услышанное, и на его лице, закрытом дурашливой улыбающейся маской, ничего не отражалось.
Лишь минут через десять он сказал:
— Не надо её разблокировать. Я хочу остаться Пипом, который лечит от импотенции, и чтобы ты был моим хозяином.
— Это правильно, — Микки улыбнулся. — Тем более я на себе убедился, какой ты потрясающий лекарь. Знаешь, я снова хочу потрахаться. Просто невероятно! У меня даже в лучшие годы член так не стоял, как в эту ночь!
— Только не трахайся со здешними шалавами, а то подхватишь инфекцию, — озабоченно произнёс робот. — Они ведь наверняка не дезинфицируются.
На улице, по которой они шли, было больше людей, чем роботов. Всё это были бродяги или проститутки. Проституток, кажется, ночью можно было встретить на всех улицах Гелиополиса, даже на самых тёмных и грязных. Приятелям довелось наблюдать драку между проститутками-роботессами и живыми проститутками, видимо не поделившими места под единственным фонарём. От взаимных обвинений обе враждующие стороны перешли к решительным действиям: роботессы пустили в ход стальные кулаки, круша живым челюсти, а живые, стараясь избегать ближнего боя, прыскали чёрной несмываемой краской, которая залепляла роботессам глаза-локаторы, делая их слепыми. В ход шли и тяжёлые палки, оставлявшие на стальных головах ощутительные вмятины.
— Пип, — сказал Микки, — если в ближайшие пять минут я не потрахаюсь, то пенис у меня взорвётся от напряжения!
— Пожалуй, я мог бы избавить тебя от избытка семени, — ответил Пип, — но мне придётся это сделать руками.
— Я и сам могу это сделать руками, — возразил кибернетик, — но куда приятнее засунуть в живую дырку, или на худой конец в рот.
Он оглядывался на женщин, медленно прохаживавшихся вдоль тёмных витрин. В коротких юбках, с выставленными напоказ огромными, явно наращенными, грудями, путаны подходили к нему и с умильной улыбкой высовывали язык или сосали палец. Микки всматривался в их накрашенные лица и отрицательно качал головой. Эти старухи с силиконовыми формами не шли ни в какое сравнение с девочками из "Ночной моли".
Одна показалась ему помоложе и посвежее остальных.
— Красотка, и давно ты на панели? — спросил он у неё.
— Первый день, сэр, — состроив плаксивую гримасу, ответила она тоненьким голосом. — Понимаете, сэр, очень нужны деньги. Мать при смерти, брат наркоман, сестра парализована…
— Верь ей, верь, она тебе ещё и не такое напоёт, — проворчала проходившая мимо толстуха.
— Пять баксов, — сразу перешла на деловой тон проститутка, видимо осознав, что на жалость брать клиента бесполезно. — За пять баксов сделаю всё в лучшем виде.
— Два, — сказал Микки.
— И твой презерватив, — прибавил Пип.
Тишину улицы разорвал истошный визг. Все оглянулись. Испуганно заголосило ещё несколько женщин. Микки, пройдя на крик, увидел раскрытое отверстие канализационного люка и высовывавшегося из него робота в невероятно уродливой, криво натянутой маске. Робот держал за щиколодку проститутку, которая отчаянно вырывалась, и тянул её к люку.
"Масочник!" — мелькнуло в мыслях Микки.
И правда, голову робота облепляли срезанные с человека щёки, нос, уши, скальп. В глазницы были вставлены залитые кровью глазные яблоки. Микки вспомнился "масочник", который едва не убил его самого, и его замутило от ужаса.
Жуткая голова маячила в люке меньше минуты. Проститутка пыталась вцепиться во всё, что можно, но на гладком асфальте вцепиться было не во что. Её товарки, охваченные страхом, стояли в отдалении. Ногти женщины скребли по асфальту, оставляя на нём кровавые полосы. Никто не успел и глазом моргнуть, как убийца дотянулся до её шеи и окончательно сбросил в колодец.
Единственным из толпы, кто решился подбежать к нему, был Пип, но он опоздал: "масочник", со звуком, похожим на хихиканье, уже исчез вместе со своей жертвой в чёрной глубине. Доносившиеся оттуда истеричные крики оборвались.
Проститутки в ужасе смотрели на отверстие.
— На нём было лицо Клэр, — прошептала женщина, остановившаяся рядом с Микки.
— Да, да, Клэр, — заговорили вокруг. — Это было её лицо… Это тот самый робот, который на прошлой неделе утянул её с соседней улицы… А теперь Нора…
Пип вглядывался в темноту колодца.
— Хозяин, пожалуй, я смогу его догнать, — сказал он. — Но женщина, которую он за собой утянул, уже погибла.
— Не надо его догонять, — ответил Микки. — Пусть этим занимается полиция. Он будет сопротивляться и что-нибудь в тебе повредит, а ремонтировать тебя — это целая проблема.
В его внутреннем кармане затренькал телефон. Доставая его, Микки вскользь подумал, что от аппарата неплохо бы избавиться, а то нему его могут "вычислить" копы.
Звонила какая-то Айрис. Имя было знакомое, но кто она такая — он вспомнить не мог. Несколько секунд он раздумывал, отвечать или нет. Не исключено было, что это ловушка полицейских, разыскивавших его.
В конце концов он нажал на кнопку.
— Микки, это ты? — послышался в динамике взволнованный женский голос. — Это Айрис!
— Айрис? — переспросил он.
— Ты меня знаешь, я танцовщица из "Ночной моли"!
— А, ну конечно!
Теперь он вспомнил её. Это подружка Джен, танцевавшая вместе с ней в кордебалете. Нынешним вечером она тоже танцевала, но Микки, увлечённый только Джен, почти не обращал на неё внимание.
— Микки, они отпустили тебя?
— Да… — ответил он неохотно. О недавних событиях в "Ночной моли" ему распространяться не хотелось. — Со мной всё в порядке, не волнуйся.
— А то я подумала, что они тебя убьют!
— Говорю тебе, всё в порядке.
— Этот Дик… — Её голос перешёл на шёпот. — Был такой сволочью…
Микки подумал, что теперь самое время дать ей понять, что к смерти Дика он не имеет отношения.
— Был? — переспросил он. — Почему ты говоришь — был?
— Потому что он умер! Ты что, не знаешь?
— Нет.
— Его нашли мёртвым в туалете! У него вылезли наружу кишки!
— Ни фига себе, — сказал Микки. — И кто же его так уделал?
— Откуда я знаю, но в его смерти обвинили Джека, Хэнки и Джен.
При упоминании о Джен Микки вздрогнул и даже отошёл в сторону от толпы. Разговор с Айрис сразу стал его интересовать.
— А Джен здесь при чём?
— Она, Хэнки и Джек были рядом с убитым, и Том со всей оравой, недолго думая, объявили, что во всём виновата эта троица. Бедняжка Джен! Она-то уж точно не причём. Тем более она считалась любовницей Дика… Одной из его любовниц…
— Где она сейчас?
— Ах, не знаю… В "Моли" сейчас страшная суматоха. Из-за смерти Дика все на ушах стоят. Наши боссы говорят, что не понимают, как это могло произойти. А может, делают вид, что не понимают. Я лично думаю, им просто надо найти кого-то, на кого можно свалить убийство, и вот они нашли. Хэнки и Джека уже убили. Теперь черёд Джен… Сначала её хотели посадить в бак с крысами, потом решили напустить на неё удава… Ужас, ужас…
Потрясённый Микки выключил мобильник.
Проститутка, с которой он только что торговался, тянула его за локоть.
— Красавчик, я согласна на два бакса. Пошли, что ли?
Но Микки был настолько поражён новостями из "Ночной моли", что у него отпала всякая охота трахаться.
— Не надо, — пробормотал он, отдёргивая руку. — Ничего мне не надо.
Он подошёл к Пипу и торопливо увлёк его за собой.
— Короче, Пип, я срочно возвращаюсь в "Ночную моль".
— Не думаю, что там тебя ждут с распростёртыми объятиями, — сказал робот.
— Я должен там быть, — повторил Микки. — Речь идёт о жизни той девушки…
— Которую ты назвал "законченной шлюхой" и поклялся больше никогда с ней не встречаться?