— Круто! Мне понравилось составлять алгоритм. А что с ним делают дальше?
— Записывают на одном из языков программирования, после чего эту запись переводят на особый, так называемый машинный язык, который понимают и исполняют машины.
— Вот это да! Машины могут понимать?!
— Раньше способности машин этим и ограничивались, но сегодня многие специалисты считают, что робот — это машина, которая воспринимает, мыслит, действует и коммуницирует, то есть взаимодействует, общается.
— Ух ты! Как же роботы этому научились?
— Чевостик, роботы не сами научились. Их научили учёные, инженеры. История таких роботов началась почти сто лет назад, в сороковых годах XX века.
— Почему именно тогда? В то время произошло что-то важное?
— Да, Чевостик. Был создан первый в мире программируемый компьютер. Правда, вычисления он производил очень медленно и был довольно большим: занимал несколько комнат…
— Ничего себе!
— Главное, что он работал. Кроме компьютера для появления «разумных» роботов нужны были исследования работы мозга, которые учёные проводили примерно в это же время.
— Но ведь это совсем разное: компьютер — машина, а мозг… он есть только у живых существ.
— Оказалось, что у них есть нечто общее. Об этом рассказал профессор математики Норберт Винер в своей книге, изданной в 1948 году.
— Правда? И что же рассказал профессор?
— Что у вычислительной машины и мозга общий принцип действия. И это подтвердилось на практике.
«Отдайте же человеку — человеческое, а вычислительной машине — машинное», — сказал Норберт Винер, чтобы подчеркнуть, что, хотя у вычислительной машины и человеческого мозга есть много общего, не стоит недооценивать их различия.
— В самом деле? Интересно, как?
— Чтобы узнать, давай перенесёмся в лабораторию английского учёного Грея Уолтера. Он с 1948 по 1951 год экспериментировал с роботами-черепашками.
— Ну вот, мы попали в обычную комнату. На стене — полка с книгами. За столом — человек в очках, с короткой острой бородкой.
— Это сам Грей Уолтер.
— Дядя Кузя, что он мастерит?
— Собирает электрическую схему робота-черепашки.
— Как интересно! А можно мне подойти поближе, чтобы рассмотреть черепашку?
— На всякий случай ступай осторожнее.
— Ага, тут на полу такой беспорядок, столько всего разбросано… Дядя Кузя, эта штука вовсе не похожа на черепашку. Скорее уж на тележку с тремя колёсиками.
— С тремя? Тогда я знаю имя этого робота: Элмер. У него было три колеса и два электродвигателя, питание к которым подавалось от аккумуляторов.
— А зачем этому роботу сразу два мотора?
— Благодаря одному он мог ехать по прямой, а другой двигатель позволял менять направление движения тележки. Управление двигателями осуществлялось с помощью особых устройств — электромагнитных реле, а впереди у робота был датчик, благодаря которому Элмер распознавал препятствия. Этот робот мог двигаться к свету и обходить различные преграды на пути, то есть Грей Уолтер научил своих черепашек реагировать на изменение окружения.
— А другие роботы этого ещё не умели?
— Нет, Чевостик. Большинство обычных роботов двигалось по заранее установленной схеме.
— Учёный закончил работу и поставил робота на пол. Потом включил лампочку в противоположном углу комнаты, но зачем-то её прикрыл. Робот стал медленно блуждать между… Ага, теперь понятно, почему по полу разбросано столько вещей, — это препятствия, которые робот объезжает. Правда, иногда он натыкается на какой-нибудь предмет, но тут же поворачивает и продолжает движение. Удивительно, как хорошо Элмер с этим справляется!
— Погоди удивляться! Самое интересное дальше.
— Вот учёный снова сделал свет ярким. Элмер сразу стал продвигаться к свету, маневрируя между препятствиями. Как медленно он ползёт! Совсем как чере… Дядя Кузя, я догадался, почему робота прозвали черепашкой, — из-за его медлительности!