- Класс!- с завистью выдохнула Гильза - И как тебе это удается9
- Ладно, - с отчаянием махнула рукой Лильен, - не смейся надо мной Зайдем в туалет, я их переодену
- Не вздумай, - уговаривала ее Гильза, - такого ни у кого нет. Это особый шик, все обзавидуются. Вот увидишь, еще и мода пойдет, подражать начнут.
Как ни странно, доехали они спокойно. Люди в Городе давным-давно привыкли, что некоторые обитатели самоутверждаются необычным образом, и смотрели на сестер с космическим равнодушием. Несколько раз при пересадке в метро им встретились стайки девчонок и ребят, одетых в пестрые, какие-то дикарские одежды, да еще двое парней в знак одобрения показали им издалека оттопыренный большой палец. Лильен с гордостью несла свою обезображенную голову и едва заметным, небрежным кивком дала понять, что принимает их восторг.
Охрана храма встретила их молча. Гильза улыбнулась и начала уже открывать сумочку на длинном ремне, повешенную наискось через грудь, когда один из парней многозначительно сказал:
- Льеш-трэш... Гостевой день у нас в среду.
- Но, - вскинула брови Гильза, - я несколько раз сюда приходила, а моя подруга сегодня впервые решилась. Мы сюда три часа ехали, специально к вам...
- Ничем не могу помочь, - парень был вежлив, но непреклонен, - у нас сейчас особое положение. В связи с возможными провокациями вход в храм только для "верных". Таково распоряжение диакона.
- Ну, пожалуйста, - взмолилась Гильза и, полуобернувшись к Лильен, зло и быстро прошептала: - Это из-за скандала с Эмбер. Всюду она на пути стоит. - И продолжала просительным тоном: - Мы мирные девчонки, это у нас просто имидж такой. Я тут кое-кого знаю И тебя вот знаю - тебя Монкар зовут, обратилась она к гибкому скуластому парню с прямыми, очень длинными волосами. Он кивнул, но взгляд, его остался безразличным. Откинув прядь волос с лица, он глухо произнес:
- Я тебя не помню.
- Я тогда была в другом прикиде. Поцивильней.
- Извини, но сегодня в храме закрытое моление. У нас главное организованность и дисциплина.
- Ладно, - смирилась Гильза, а Лильен от разочарования опустила голову, - тогда позовите сюда одного парня, кличка - Фосфор.
Ребята перекинулись парой коротких фраз, и старший, поправив закрепленный у губ микрофон, попросил кого-то позвать к выходу Фосфора.
Молчание охраны словно растягивало минуты ожидания. Чтобы не стоять как цапля, Лильен коротко прошлась туда-обратно. Она была на раутах и вечерах, участвовала в пьяных дружеских посиделках в артистическом кругу, но на настоящую живую дискотеку собралась впервые. Ей так хотелось попасть туда, и вот - такое невезение!... Гильза стояла, заложив руки под мышки и постукивая ногой. Лильен прислушалась - и точно, из глубины, из бетонного чрева раздавались низкие ритмичные звуки, словно у этого здания в темноте подвала билось огромное сердце, и стены отзывались тонкой вибрацией "Бу-тум... бу-тум... бу-тум..."
Ляльен насторожилась, придвинулась ближе к Гильзе, когда из проема двери на свет вышел еще один парень. Ребята из охраны сняли цепочку и указали ему на девчонок. Он шел к ним, а Лильен пугалась все больше и больше. Ею овладели смятение и растерянность - она НЕ МОГЛА определить, КТО он - человек или киборг. С ней это произошло впервые, но тепловая "маска" на лице, дыхание были точно как у человека, и только при взгляде в упор она поняла, что он - киборг. У него были холодные глаза, и свод черепа скрывал не мозг, а радар. А еще он был прекрасно сложен и красив. Черные с отливом брюки плотно обхватывали талию и бедра, черная безрукавка больше обнажала, чем скрывала грудь и плечи. Прочая одежда состояла из бус и браслетов. Волосы у него были черные и по здешней моде - длинные, а глаза - стальные. И сам он был силен и пронзителен как сталь.
"Ух ты, - будто порывом ветра обдало Лильен, - что за модель? какая серия? Несомненно, Giyomer A". Она вся подобралась, развернула плечи и еще выше подняла голову - мы тоже кое-что можем.
Парень, подходя, улыбнулся одними губами - Гильза прямо расцвела в ответ, но он взял ее за локоть и отвел чуть в сторону.
- Гильза, ты с ума сошла! На вас же объявлен карантин.
- Ну так плюнь мне в лицо и скажи, что не знаешь, кто я такая.
- Вы там все бешеные.
- А ты бы как поступил, если бы убивали твоих сестер? Ты - "верный", что бы ты сделал? Стерпел, смолчал, призвал бы на помощь Друга?
- Друг приходит непрошеный, Никто не знает пути Друга, Ибо путь его ночь, Ибо путь его мрак, Ибо путь его скрыт, Нам он Друг, прочим - Враг... - процитировал парень, и улыбка его стала хитрой. - Я всегда хотел быть твоим братом, а теперь передумал.
- Вот как?! - возмутилась Гильза. - Почему?!
- Потому что братья не должны влюбляться в родных сестер. - Парень откровенно любовался Лильен. - Познакомь.
- Это Фосфор, - Гильза мрачно ткнула пальцем ему в плечо, - а это наша новая сестра - Лильен. Она хотела посмотреть на ваше моление, но нас не пускают.
- Лильен... - Фосфор чуть прищурился и еще раз, словно смакуя, повторил вслух: - Лильентэ - хозяйка беспредельного мрака, добро пожаловать в "Ночной Мир", - и широким жестом указал ей на вход. - Они пойдут со мной, я ручаюсь за них фосфор шел скорым шагом по узкому полутемному проходу, держа Лильен за руку. Гильза еле успевала за ними, Всюду был полумрак, к которому Лильен уже щдавыкла. Музыка становилась настойчивей и громче, даже воздух был наполнен пульсацией. И все-таки Лильен была поражена, когда они вошли в основной зал. Длинный, из-за темноты кажущийся бесконечным, зал был полон. Пол был разбит на квадраты, и в каждом из них танцевал человек, не понять, парень или девушка. Все они синхронно повторяли одни и те же движения, сопровождая их выкриками. Звук был мощный, буквально осязаемый, его чувствовала кожа лица, шеи, груди; четкий ритм звучал буквально внутри головы. С трех сторон и в центре зала были установлены большие - от пола до потолка - экраны, по которым демонстрировался фильм. Казалось, действие происходит в нереальном мире; движения людей были плавными, текущими; лица, исчезая на одном экране, вновь появлялись на другом, продолжая длящееся непрерывное действо, которое разрывалось, дробилось на кадры, на отдельные фрагменты беспорядочно вспыхивающим и угасающим синим, алым, сиреневым светом. Голос плыл и владел телами танцующих - глубокий, чуть глухой речитатив, прерывающийся сильными восклицаниями, которые тотчас подхватывал весь зал: