— Я ничего не предполагаю, мистер Председатель. Просто никто не мог найти другого объяснения происшедшему.
— Вы знаете, мадам Глэдия, что за всю историю роботехники ни один робот не конструировался с узким определением «человека»?
— Я не роботехник, мистер Председатель, и ничего не понимаю в математике позитронных путей. Раз вы говорите, что этого никогда не делалось, я, конечно, принимаю это. Я также не знаю и не могу сказать, что если что-то никогда не делалось раньше, то оно не может быть сделано в будущем.
Ее взгляд никогда не был таким открытым и невинным, как сейчас, и Председатель покраснел:
— Сузить определение теоретически возможно, но это просто немыслимо.
Глэдия ответила, глядя на свои руки, спокойно лежавшие на коленях:
— Люди иногда думают об очень странных вещах.
Председатель сменил тему:
— Аврорский корабль был уничтожен. Как вы это объясните?
— Я не присутствовала при этом, Председатель. Я не знаю, что случилось, и не могу объяснить это.
— Вы были на Солярии, и вы уроженка этой планеты. Складывая ваш недавний опыт с прежним фоном, что вы могли бы сказать о случившемся?
Председатель заметно терял терпение.
— Если я должна догадываться, то я бы сказала, что ваш военный корабль был взорван с помощью портативного военного усилителя, подобного тому, от которого чуть не погиб поселенческий корабль.
— Вам не приходило в голову, что эти два случая различны? Водном поселенческий корабль вторгся на Солярию с целью конфискации солярианских роботов, а в другом — аврорское судно пришло защищать планету-сестру.
— Я могу только предполагать, мистер Председатель, что надзиратели — гуманоидные роботы, оставленные охранять планету, — не были достаточно инструктированы, чтобы понимать эту разницу.
Председатель выглядел оскорбленным:
— Не может быть, чтобы их не инструктировали видеть разницу между поселенцами и братьями-космонитами.
— Наверное, не может быть, если вы так говорите, мистер Председатель. Тем не менее, если единственное определение человека — это его физический облик и умение говорить по-соляриански, могли не подпасть под определение «человека» в глазах надзирателя.
— Значит, вы говорите, что соляриане определяли своих братьев-космонитов как нелюдей и подвергли их уничтожению?
— Я представляю это только как возможность, потому что никак иначе не могу объяснить уничтожение аврорского военного корабля. Более опытные люди, вероятно, могут давать другое объяснение.
И снова невинный, почти пустой взгляд.
— Вы намерены вернуться на Солярию, мадам Глэдия? — спросил Председатель.
— Нет, мистер Председатель, я не имею такого намерения.
— Ваш друг поселенец не требовал от вас очистить планету от надзирателей?
Глэдия медленно покачала головой:
— От меня этого не требовали. Да я бы и не согласилась. Я и с самого начала поехала од Солярию только для того, чтобы выполнить свой долг перед Авророй. Меня просил поехать доктор Левулар Мандамус из Института Роботехники, работающий под началом доктора Келдина Амадейро. Меня просили поехать, чтобы я по возвращении сделала рапорт о событиях, и я его сейчас сделала. Просьба имела, как я поняла, оттенок приказа, и я приняла ее как приказ, исходящий от самого доктора Амадейро.
Она бросила быстрый взгляд на Амадейро. Амадейро сделал вид, что не слышит.
— Каковы ваши планы на будущее? — спросил Председатель.
Глэдия чуть замялась, но решила, что может смело встретить ситуацию:
— Я намереваюсь, мистер Председатель, — отчетливо произнесла она, — посетить Землю.
— Землю? Зачем это вам?
— Для аврорского правительства, мистер Председатель, может быть важным знать, что творится на Земле. Поскольку власти Бейлимира пригласили меня посетить Землю, а капитан Бейли готов отвезти меня туда, это будет удобным случаем привезти рапорт о событиях, как я сделала сейчас насчет события на Солярии и на Бейлимире — сказала Глэдия.
Она подумала: «Ну, а если он и в самом деле, вопреки обычаям, заставит меня остаться на Авроре? Если так, то придется менять решение». Она чувствовала, что напряжение ее растет, и мельком взглянула на Дэниела, который, как всегда, выглядел совершенно бесстрастным. Однако, Председатель, мрачно глядя на нее, сказал:
— В этом отношении, мадам Глэдия, вы, как аврорская гражданка, имеете право действовать по своему желанию, но на свой страхи риск. Никто от вас этого не требует, как требовали, по вашим словам, вашего визита на Солярию. Поэтому я должен предупредить вас, что Аврора не обязана помогать вам в случае каких-либо неприятностей.