— Вашего отца, мадам, — сказал Жискар.
— Ты прекрасно знаешь, Жискар, что я не придаю значения чисто генетическим связям. Больше не упоминай о них.
— Не буду, мадам.
— А эта?
Она бросила небрежный взгляд на спящую.
— Поскольку вы оба здесь, я могу предположить, что эта спящая красавица — солярианка.
— Это леди Глэдия, — сказал Жискар, — и я ее собственность. Вы хотите ее разбудить, мадам?
— Мы только расстроим ее, Жискар, если будем говорить с тобой о старых временах. Пусть спит.
— Хорошо, мадам.
— Разговор между мной и Жискаром вряд ли будет тебе интересен. Дэниел, — сказала Василия. — Не подождешь ли ты снаружи?
— Боюсь, что я не могу уйти, миледи. Моя задача — охранять леди Глэдию.
— Я не думаю, что ее нужно охранять от меня. Ты видишь, что со мной нет моих роботов, так что одного Жискара вполне достаточно.
— В комнате ваших роботов нет, мадам, но, когда открылась дверь, я видел в коридоре четырех роботов. Так что я лучше останусь.
— Ладно, я не собираюсь пересиливать данные тебе приказы. Можешь остаться. Жискар!
— Да, мадам?
— Ты помнишь, как ты был впервые активирован?
— Да, мадам.
— Что ты помнишь?
— Сначала свет, потом звук, потом выкристаллизировался доктор Фастольф. Я понимал Галактический Стандартный и имел некоторые представления о знаниях, встроенных в мои позитронные мозговые пути. Три Закона, большой словарный запас с определениями, обязанности робота, социальные обычаи. Другим вещам я быстро научился.
— Ты помнишь своего первого хозяина?
— Да. Доктор Фастольф.
— Подумай как следует, Жискар. Не я ли?
Жискар помолчал и сказал:
— Мадам, мне было поручено оберегать вас в меру моих способностей, как собственность доктора Фастольфа.
— Я думаю, тут было несколько большее. В течение десяти лет ты повиновался только мне, а кому-нибудь другому, включая доктора Фастольфа, только изредка, как следствие твоих обязанностей робота, и то лишь в том случае, когда была выполнена твоя главная обязанность по моей охране.
— Я был назначен к вам, леди Василия, это верно, но собственником оставался доктор Фастольф. Как только вы оставили его дом, доктор Фастольф взял полный контроль надо мной как мой хозяин. Он оставался моим хозяином и позже, когда назначил меня к леди Глэдии. Он был моим единственным хозяином, пока был жив. После его смерти по его завещанию право собственности на меня было передано леди Глэдии, и так оно остается и до сих пор.
— Не то. Я спросила тебя, помнишь ли ты, когда тебя впервые активировали, и что ты помнишь. Тогда ты не был таким, какой сейчас.
— Мой банк памяти, мадам, теперь несравненно полнее, чем был, и я приобрел много опыта, которого у меня раньше не было.
Голос Василии стал более строгим:
— Я говорю не о памяти и не об опытности. Я добавила тебе позитронные пути, исправила их и усовершенствовала.
— Да, мадам, вы делали это с помощью и с одобрения доктора Фастольфа.
— Один раз, Жискар, в одном случае я ввела улучшение без помощи и одобрения доктора Фастольфа. Ты помнишь это?
Жискар молчал довольно долго.
— Я помню один случай, когда я не был свидетелем вашей консультации с доктором Фастольфом. Я решил что вы консультировались с ним в мое отсутствие.
— если так, то ты решил неправильно. Вообще-то, поскольку ты знал, что доктора Фастольфа не было в то время на Авроре, ты не мог так решить. Ты увиливаешь и употребляешь не то слово.
— Нет, мадам, вы могли консультироваться с ним по гиперволне. Я считал это возможным.
— Тем не менее, эта добавка целиком моя. Ты стал совсем другим роботом после этого. Робот, каким ты стал с тех пор, был моим дизайном, моим созданием, и ты это прекрасно знаешь.
Жискар молчал.
— Ну, Жискар, по какому праву доктор Фастольф был твоим хозяином, когда ты был активирован?
Она подождала и резко сказала:
— Отвечай, Жискар! Это приказ!
— Поскольку он меня спроектировал и заведовал конструированием, я был его собственностью.
— А когда я эффективно перепроектировала и реконструировала тебя весьма основательно, разве ты не стал моей собственностью?
— Я не могу ответить на этот вопрос, — сказал Жискар. — По этому особому случаю потребовалось бы решение суда. Вероятно, это зависело бы от степени реконструирования.
— А ты знаешь, какова эта степень?
Жискар опять не ответил.