– Сэр, доктор Фастольф отрицает, что имел к этому хоть какое-то отношение.
– Естественно, мистер Бейли. Что ему еще остается? И он утверждает, что к этому причастен я? Или это только ваша идея?
– У меня такой идеи нет, – сказал Бейли размеренным тоном, – Я просто хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся этого. Доктор же Фастольф никак не может стать объектом очередного вашего обвинения в клевете. Он абсолютно убежден, что вы никакого отношения к тому, что произошло с Джендером, не имеете, так как не сомневается, что ваших знаний и способностей недостаточно для того, чтобы вывести из строя человекоподобного робота.
Если Бейли надеялся спровоцировать вспышку, то его расчеты не оправдались. Амадиро принял этот выпад по своему адресу с полным благодушием и ответил:
– О, тут он совершенно прав, мистер Бейли. Ни у одного робопсихолога – живого или покойного – никогда не было достаточно способностей, за исключением самого Фастольфа. Он ведь это говорит, наш скромнейший мэтр из мэтров?
– Да.
– Ну так как же он объясняет случившееся с Джендером, хотел бы я знать?
– Случайность. Произвольное стечение обстоятельств.
Амадиро рассмеялся:
– А он вычислил вероятность такого случайного стечения обстоятельств?
– Да, мэтр робопсихолог. Но ведь случается даже самое невероятное, особенно если что-то этому содействовало.
– Что, например?
– Именно это я и пытаюсь выяснить. Поскольку вы уже устроили так, что меня вышвырнут с Авроры, вы теперь намерены заранее отказаться отвечать на мои вопросы или я могу продолжать мое расследование, пока ему еще официально конец не положен? Прежде чем вы ответите, доктор Амадиро, прошу вас подумать, что официально оно еще не кончено, и завтра или позже на слушании я смогу обвинить вас в отказе отвечать на мои вопросы, если вы сейчас пожелаете окончить наш разговор. Это может повлиять на решение председателя.
– О нет, мой дорогой мистер Бейли, Не воображайте, будто вы способны мне помешать. Однако можете расспрашивать меня сколько угодно. Я во всем пойду вам навстречу, хотя бы для того, чтобы полюбоваться, как наш добрый Фастольф тщетно пытается выпутаться из последствий своего злосчастного поступка. Я не отличаюсь особой мстительностью, мистер Бейли, но тот факт, что Джендер был творением Фастольфа, не давал ему права уничтожить его.
– Пока официально не установлено, что он это сделал, и, значит, это ваше утверждение является клеветой, хотя бы потенциальной. Предлагаю пока оставить эту тему и перейти к делу. Мне нужна информация. Я буду задавать короткие и четкие вопросы, и если вы будете отвечать так лее, наша беседа завершится быстро.
– Нет, мистер Бейли, не вам определять условия нашей беседы, – сказал Амадиро. – Полагаю, один ваш робот или оба запрограммированы записывать наш разговор полностью.
– Кажется, да.
– Безусловно, да. У меня есть собственное записывающее устройство. Не думайте, мой добрый мистер Бейли, что вам удастся, жонглируя короткими вопросами и ответами, выудить у меня что-то полезное для целей Фастольфа. Я буду отвечать так, как сочту нужным, и позабочусь, чтобы мои ответы не могли быть истолкованы неверно. А мои собственные записи гарантированно избавят меня от такой возможности. – В первый раз из-за дружеской обходительности выглянул волк.
– Очень хорошо. Но если ваши ответы будут многословными и уклончивыми, запись покажет и это.
– Разумеется.
– Ну, раз с предисловием покончено, не могу ли я попросить стакан воды?
– Конечно! Жискар, ты не обслужишь мистера Бейли?
Жискар мгновенно покинул нишу, у бара в дальнем углу комнаты о стекло зазвякали ледяные кубики, и на столе перед Бейли возник бокал с водой.
– Спасибо, Жискар, – сказал Бейли и подождал, чтобы робот встал в свою нишу. – Доктор Амадиро, я верно понял, что вы глава Института робопсихологии?
– Да, именно так.
– И его основатель?
– Правильно. Как видите, я отвечаю кратко.
– Давно ли он существует?
– Как идея – десятилетия. Я собирал единомышленников не менее пятнадцати лет, Разрешение Законодательного собрания было получено двенадцать лет назад. Строительство началось девять лет назад, а к активной деятельности мы приступили шесть лет назад. В нынешней законченной форме Институт существует два года, но со временем предполагается дальнейшее расширение. Ответ довольно длинный, сэр, но сформулированный достаточно экономно.
– Почему вы сочли необходимым создать Институт?