– Как я должен звать тебя, парень?
– Я Жискар, сэр.
– Р.Жискар?
– Если угодно, сэр.
– На корабле есть библиотека?
– Да, сэр.
– Ты можешь принести мне книгофильмы об Авроре?
– Какого рода, сэр?
– Исторические, политические, географические – что-нибудь, чтобы я мог познакомиться с планетой.
– Слушаюсь, сэр.
– И проектор.
– Да, сэр.
Робот прошел через двойную дверь, и Бейли угрюмо кивнул себе в зеркало. Во время поездки на Солярию ему и в голову не пришло тратить время на изучение чего-то полезного. За последние два года он продвинулся вперед.
Он подергал дверь. Она не поддавалась. Бейли был бы удивлен, если бы оказалось иначе.
Он осмотрел комнату. Тут был гиперволновой экран. Он лениво покрутил ручки, принял взрыв музыки, сумел снизить громкость и неодобрительно послушал. Дребезжащая и нестройная. Он коснулся других ручек и, наконец, увидел изображение. Это был космический футбол, в который играли явно при нулевой гравитации. Мяч плыл по прямой, а игроки (их было страшно много с каждой стороны) грациозно взмывали и парили в воздухе. Необычные движения вызвали у Бейли головокружение. Он нашел выключатель, повернул его, и в это время дверь позади него открылась. Он повернулся, ожидая увидеть Р.Жискара, и не сразу понял, что видит человека с широким лицом с высокими скулами, бронзовыми волосами, гладко зачесанными назад и в костюме консервативного покроя и сочетания цветов.
– О, дьявол! – сказал Бейли, почти задохнувшись.
– Партнер Илия, – сказал тот и шагнул вперед, широко улыбаясь.
– Дэниел! – вскричал Бейли, крепко обнимая робота. – Дэниел!
7
Бейли все еще держал в объятиях Дэниела, единственного знакомого на корабле, единственную связь с прошлым. Он вцепился в Дэниела в порыве доверия и чувства. Но мало-помалу он собрался с мыслями и осознал, что обнимает не Дэниела, а Р.Дэниела, робота Дэниела Оливо, который тоже слегка обнял его и позволял обнимать себя, рассудив, что это действие доставляет удовольствие человеческому существу. Непреодолимый Первый Закон роботехники гласит: «Робот не может нанести вред человеку…», а оттолкнуть дружеский жест означало нанести вред.
Медленно, чтобы не выдать собственного огорчения, Бейли опустил руки.
– Я не видел вас, Дэниел, с тех пор, как вы привели на Землю тот корабль с двумя математиками. Помните?
– Конечно помню, партнер Илия. Я очень рад видеть вас.
– А разве вы чувствуете эмоции?
– Не могу сказать, что я чувствую в человеческом смысле. Скажу, однако, что при виде вас мои мысли как бы текут легче, гравитационные силы, давящие на мое тело, штурмуют мои ощущения с меньшей интенсивностью, и я замечаю и другие перемены. Я думаю, что мои ощущения грубо соответствуют тому, что вы чувствуете, когда радуетесь.
Бейли кивнул.
– Что бы вы не чувствовали при виде меня, старый партнер, если это предпочтительнее состояния, в котором вы находитесь, когда не видите меня, мне это вполне подходит – если вы меня поняли, что я имею в виду. Но как вы здесь очутились?
– Жискар Ривентлов сообщил, что вы… – Дэниел сделал паузу.
– Очищен? – ядовито спросил Бейли.
– Дезинфицированы, – сказал Дэниел. – Я решил, что можно войти.
– Но вы, конечно, не боитесь заразы?
– Нисколько, партнер Илия, но люди в корабле будут недовольны, когда я подойду к ним. Люди Авроры очень восприимчивы к инфекции и иногда преступают разумную оценку вероятности.
– Я понимаю. Но я спросил, не почему вы здесь в данный момент, а почему вы здесь вообще?
– Доктор Фастальф, к дому которого я отношусь, направил меня на борт корабля, посланного за вами, по нескольким причинам. Он счел желательным, чтобы вы немедленно ознакомились с делом, которое наверняка будет трудным для вас.
– Это мило с его стороны. Я благодарю его.
Р.Дэниел серьезно поклонился в знак признательности.
– Доктор Фастальф также думал, что эта встреча даст мне… соответствующие ощущения.
– Удовольствие, вы имеете в виду?
– Если я позволю пользоваться себе этим термином – да. А третья причина, самая важная…
Дверь снова открылась, и вошел Р.Жискар. Бейли с досадой повернулся к нему. Р.Жискар был робот как робот, и его присутствие как бы подчеркивало роботизм Дэниела, хотя Дэниел был много выше сортом. А Бейли не хотел, чтобы роботизм Дэниела подчеркивался; он не хотел ругать себя за неспособность смотреть на Дэниела иначе как на человека. Он сказал нетерпеливо: