Я слушал доктора, а у меня перед глазами стояло лицо Аи, то, с каким выражением отчаянной решимости и надежды она вбивала в меня ядро.
— Я не подведу тебя, девочка! — прошептал я, как только доктор вышел из моего закутка.
И дело было не только в том, что Ая попросила защитить слизней от повального уничтожения. Нужно было что-то менять, менять кардинально, чтобы не возникало самой потребности уничтожать других существ ради возвышения.
Я понимаю, когда убивают животных в пищу. Никогда не был вегетарианцем и всегда любил мясо. И это естественно — убивать, чтобы жить. Но убивать для возвышения в культивации противоестественно.
Я чувствовал, что на верном пути, но пока не видел картины в целом. Надо бы засесть в библиотеку и поизучать историю культивации. Да и на занятия походить. И в клуб. Я записался в клуб по изучению древних сказаний, но ни разу не был там. А надо бы!
В общем, надо бы побыстрее выздоравливать и браться за дело.
И тут с небольшой шкатулкой в руках ко мне в закуток вошёл Мо Сянь.
Остановился, удивлённо оглядел меня и спросил:
— Что я пропустил?
Глава 10
— Что я пропустил? — спросил Мо Сянь.
— Да как тебе сказать… — протянул я, понимая, что не буду рассказывать о моих ночных блужданиях по коридору в поисках монстра.
К счастью, Валентин Демьянович избавил меня от необходимости заново переживать весь мой позор — он заглянул в мой закуток.
Мо Сянь, увидев доктора, вежливо склонил голову, присоединив кулак к открытой ладони, и произнёс:
— Младший приветствует старшего!
— Ну что вы! — воскликнул доктор, останавливая за локти Мо Сяня. — Не стоит церемоний! Я вижу, вы принесли иглы для акупунктуры?
— Да, — сказал Мо Сянь и показал доктору шкатулку, которую принёс.
— Думаю, иглоукалывание сейчас будет очень уместно, — сказал доктор. — Однако, прошу вас учесть, что Володя только что возвысился. Он теперь на ступени воина.
— На ступени воина? — удивился Мо Сянь. — Он же вот только взял ступень Почтенного мастера!
Валентин Демьянович только развёл руками, мол, я тут совсем не причём!
— Столь быстрое возвышение говорит об очень большом таланте вашего ученика! — сказал он.
— Да, Володя талантлив. Но ему нужно много и много работать, — ответил Мо Сянь.
«А для начала выжить!» — подумал я.
— Не смею вас задерживать, — сказал доктор. — Думаю, с иголками вы справитесь и без меня.
— Я не посмею, — ответил Мо Сянь и снова приложил кулак к открытой ладони.
Доктор развернулся и вышел, а Мо Сянь открыл шкатулку и положил её на прикроватную тумбочку.
Я удивился: каким образом «я не посмею» сочетается с последующими действиями Мо Сяня и Валентина Демьяновича. Похоже, что такой ответ в традиции Китая, и доктор знает об этом.
— Вы знакомы с Валентином Демьяновичем? — спросил я у Мо Сяня, наблюдая, как он достал из кармана флакончик, открыл его и погрузил в него золотые иголки. Так, что из горлышка остались торчать лишь навершия.
Запахло травяным настоем. Видимо во флакончике был лекарственный, а может и дезинфицирующий раствор.
— Да, знакомы, — ответил Мо Сянь. — Когда я ещё учился, Валентин Демьянович был приглашённым мастером по ядам. Он очень успешный культиватор, его ступень выше, чем моя.
— Да, он увидел духовное кольцо, — подтвердил я. — И увидел, что я прорвался.
— Он уже давно отошёл от дел, — задумчиво проговорил Мо Сянь. — И раз его призвали в академию, то ситуация серьёзная… Но давайте, молодой господин не будем отвлекаться. Вам нужно побыстрее восстановиться.
— А где ты был? — спросил я.
Но Мо Сянь перебил:
— Об этом мы поговорим позже. А пока я хотел бы, чтобы вы начали медитировать. Увидьте свои меридианы и наполните их ци.
Я послушно закрыл глаза и начал представлять каналы и гонять по ним ци. В конце концов, Мо Сянь прав — мне нужно восстановиться как можно быстрее.
Я со страхом ждал, когда в меня начнут втыкать иголки. Это был рефлекторный страх. Но действия Мо Сяня были спокойными и размеренными. Каждую иголку он аккуратно, но уверенно вводил на свою глубину и под своим наклоном. И не втыкал, а именно вводил.
Да, я был с закрытыми глазами и не мог видеть, как это выглядит снаружи. Но видел, так сказать, изнутри — каждая иголка остриём своим попадала в узловую точку моей системы меридианов. После чего ток ци становился интенсивнее, а сама ци — более текучей.
Когда Мо Сянь закончил ставить иголки, он сказал: