Дальше думать про толкания я уже не мог. Потому что мой взгляд постоянно останавливался на Полине. То на её бёдрах, то на её ягодицах, то на её груди, то на её губах…
Стало жарко. Причём, согрелись даже руки и ноги — те места, которые были поражены ядом.
Полина тоже потеряла некоторую свободу. Она разрумянилась и время от времени поглядывала на меня.
Да чего так время от времени! Она постоянно ловила мой взгляд.
И тут вдруг до меня дошло: она постоянно ловит мой взгляд!
Вот ведь лопух! Совсем с этой культивацией голову потерял! Красивых девушек в упор не вижу!
Хотя… скоро большой турнир. Да и вообще я должен побыстрее закончить академию и вступить в наследство. Так что времени на глупости у меня точно нет…
Это я так пытался убедить себя. А на самом деле у меня всё в душе пылало! Но не тем огнём, который разрушает. Нет, это пламя было золотое, как солнце. Я прям чувствовал, как моё средоточие наполняется теплом.
И скорее по привычке я мысленно толкнул это тепло по каналам. Точно так же, как я делал с ци. И вдруг понял, что никаких препятствий к медитации больше нет.
Это было такое счастье, что я подскочил к Полине, подхватил её на руки и закружил, истошно вопя:
— У нас получилось!
— Что получилось? — спросил довольный Глеб.
Я поставил окончательно раскрасневшуюся девушку на пол и сказал:
— Получилось соединить ци и живу!
Да, тепло, которое я почувствовал, и была жива. Мне дед Радим рассказывал о ней, и даже у меня получалось почувствовать её. Правда пару раз и не так ярко, как сейчас. Сейчас жива заполнила всё моё тело, а душу наполнила счастьем. И желанием…
Да-да! Хотелось обнять Полину и поцеловать — глаза, щёки, носик… До невозможности хотелось поцеловать её губы. Невыносимо как.
Но я не мог позволить себе прилюдно кидаться на девушку с поцелуями. Поэтому взяв себя в руки, сказал:
— Идите на тренажёры и попробуйте работать в том состоянии, в котором вы сейчас находитесь.
Ребята, переговариваясь, ушли, а я сел медитировать.
А вот фиг бы там!
Стоило мне закрыть глаза, как я видел перед собой блестящий взгляд, немного влажные губы и упругую грудь под моей рукой.
Поняв, что с медитацией ничего не получится, я тоже пошёл на тренажёр. В конце концов, не мечом единым жив культиватор!
С огнём пришлось сосредоточиться, иначе я мог бы всё тут сжечь. Да и чтобы выполнить задание тренажёра, нужно было сосредоточиться и выпускать силу строго дозированными порциями, чтобы стрелка на шкале поднималась на заданную отметку.
Неожиданно меня это увлекло, и я начал экспериментировать, усиливая и уменьшая поток огня, делая его широким или сжимая до огненной иглы…
Кстати, сжимать огонь в иглу было тяжело. Зато на тренажёре я видел, что проникающая способность у иглы выше, чем если жечь широким пламенем. А вот у широкого пламени выше способность поражающая.
С другой стороны, ситуации бывают разные, поэтому лучше иметь в своём арсенале побольше разного оружия.
В какой-то момент передо мной вдруг появился Шаман. Он просто запрыгнул на пульт и перекрыл мне возможность пуляться огнём дальше.
Я хотел было заругаться на кота, но почувствовал, что меридианы уже жжёт. А Мо Сянь говорил, не допускать такого.
В общем, пришлось отойти от установки.
И только тогда я увидел, что остальные ребята уже закончили с тренажёрами и теперь сидели, ждали меня.
— А что не медитируете? — спросил я, едва подошёл.
— С тобой хотим! — ответил Глеб.
Сеня тоже уже набегался и теперь сидел чуть в стороне, а оба волка лежали у его ног. Мне даже пришло в голову, что это он их умотал, а не они его.
— Ну что ж, медитация, так медитация! — сказал я, садясь на пол и делая приглашающий жест.
Я сел на пол, но как бы не совсем. Это была специальная площадка, устеленная матами. Так что, тут и девушкам сидеть можно — не простудятся.
Анна была в первый раз на нашей совместной медитации. А потому попросила негромко:
— Расскажите, что нужно делать?
Пришлось объяснить.
Сами по себе медитации у Анны проблем не вызвали. А вот чем наша медитация отличается от обычной, я рассказал. Хотя бы для того, чтобы Анна не терялась потом.
— Просто доверься мне, — попросил я Анну.
— Хорошо, — негромко сказала она.
Когда Полина подошла и села рядом со мной, моё сердце пропустило удар и сразу же понеслось галопом. Но я сделал глубокий вдох, потом выдох и скомандовал:
— Поехали! — и первым закрыл глаза.
На самом деле я закрыл глаза не столько из-за медитации, сколько для того, чтобы не видеть Полину. Иначе никакой медитации не получится.