— Мы совсем не надеялись уже найти вас живым, Володя! — перебила Мо Сяня Варвара Степановна. — И очень обрадовались, когда поняли, что жизнь ещё теплится в вашем теле. Вы очень сильный человек! На свете мало людей, способных выдержать такое и выжить!
Я слушал её и удивлялся — я-то совсем не помню, чтобы я именно выживал.
— Сколько я спал? — задал я вопрос, когда понял, что реакция на моё пробуждение слишком бурная.
— После того, как мы нашли тебя, ты был без сознания два дня. А до этого, мы искали тебя девять дней! — сказала Анна.
— Девять дней? — удивился я.
Мне-то казалось, что я там целую вечность нахожусь. Раз я под руководством Лейрена так сильно продвинулся в культивации. Нам девять дней вообще не хватило бы, чтобы проделать всё, что мы с Лейреном проделали. Месяца два, как минимум. А то и три.
— Да, девять дней! — подтвердил Аристарх Петрович. — К счастью, не больше. Задержись мы ещё на час-два, и прибыли бы к остывающему трупу. Такому же, как и тот бедолага, чьё тело мы нашли рядом с тобой.
— А я думал я там был дольше… — заметил я, вспоминая свои тренировки.
— Да как же больше? — искренне удивился Валентин Демьянович. — Человек не способен столько обходиться без воды. И так ты за счёт культивации смог продержаться дольше, чем обычный человек. Но даже у культиваторов есть свои пределы.
— Я практиковал праноедение, — признался я.
— Уж, не знаю, какое там праноедение вы практиковали, молодой человек, — сказал Ростислав Петрович. — Без солнца, да в тёмной пещере это невозможно! Праноедение практикуют на солнце, в то время, когда солнечная радиация становится настолько плотной, что хоть ложкой черпай.
Я задумался, вспоминая слова Лейрена. Так-то мне казалось всё логичным. Культивируй себе, и всё хорошо — организм питается. А оно оказывается всё не так.
— А это точно, что только на солнце? — спросил я.
— Точно! — подтвердил Ростислав Петрович.
Я перевёл взгляд на доктора, и Валентин Демьянович тоже кивнул, мол, да, всё так и есть. А потом добавил:
— Когда мы нашли вас, Володя, вы были сильно истощены. В таком состоянии даже на солнце у вас ничего не вышло бы с праноедением.
— Истощён? — переспросил я, понимая, что переспрашиваю всякий раз, как мне сообщают какую-нибудь новую деталь.
— Чрезвычайно! — подтвердил Валентин Демьянович. — Вы даже двигаться не могли.
Да как же не мог двигаться, если каждый мой день в той пещере был заполнен физическими упражнениями.
Получалось, всё то, что рассказывали мне мои друзья и преподаватели, вообще никак не совпадало с тем, что помнил об этих днях я. Я не понимал, почему так.
Убеждал бы меня ещё кто-то один, я бы решил, что произошла путаница. А когда все дружно говорят мне одно и тоже… Наверняка это какая-то мистификация. Или розыгрыш.
Я так и сказал:
— Вы меня разыгрываете!
— Поверь, нам было совсем не до шуток! — возразила Полина. — Мы тут всем богам молились, чтобы ты выжил!
Она говорила так уверенно, что все мысли о розыгрыше ушли. Хотя ситуация действительно получалась странной.
Я уже в качестве доказательств собрался сказать, что я вообще-то в пещере был не один! Со мной был грозовой человек… Но в последний момент вспомнил предупреждение Лейрена не говорить о нём.
И Анастасия заинтересованно спросила:
— А ты галлюцинации видел?
Я даже поперхнулся от её слов. И она поспешила объяснить:
— Я среди информации читала, что когда человек надолго лишён воды и пищи, то у него бывают галлюцинации. Вот бы узнать, что это такое.
— Поверь, ты не хочешь этого знать, — ответил я и задумался.
Так какая версия событий настоящая? То, что рассказывали мои друзья и взрослые? Или то, чему свидетелем был я. И эти версии взаимно исключали друг друга.
Я знал, что такое галлюцинации. Ещё в том мире. Когда получил ранение и меня зашивали, то наркоз вызывал мультики. Да, они были яркими, цветными и очень зримыми. И запоминающимися.
Но то, что я переживал сейчас, никакого отношения к глюкам не имело.
Хотя нет, имело. Ведь вполне может быть, что я до сих пор ещё сижу в пещере. А вот эта карета, друзья, преподаватели — это всё мне кажется.
И тут я вспомнил две вещи, которые позволяли мне выяснить, что же было на самом деле, а что является плодом моего воспалённого воображения!
Я же там взял новую ступень! Я теперь был Великим воином!
Я посмотрел на доктора и спросил у него:
— Валентин Демьянович, какая у меня сейчас ступень культивации ци?