Мальчик замедлил шаг.
– Ну же, – сказала она, заставляя свой голос звучать радостно, насколько это было возможно. – Мы хотели найти тебе какое-нибудь дело, помнишь?
Но Вёлунд понурил голову и волочил ноги.
– Мне попадет, – пробубнил он.
– Может быть, – сказала Хельга, щеки которой уже болели от натянутой улыбки, – но трепка долгой не бывает, а потом ты сможешь поделать что-нибудь интересное. Можем сходить на реку порыбачить.
Мальчик бросил на нее быстрый взгляд:
– На реку? Обещаешь?
На этот раз вымучивать улыбку не пришлось.
– Обещаю.
Его шаг немного ускорился.
Тири ждала у ворот, словно опасалась покидать безопасный хутор.
– Ты зачем убежал, глупый мальчишка? – закричала она. – Я так испугалась!
– Хотел погулять, – пробубнил Вёлунд.
– Никогда так не делай, не сказав мне, куда идешь! – как только Тири смогла дотянуться до мальчика, она схватила его и затащила в ворота. – Пойдешь со мной и сядешь так, чтобы я тебя видела.
Увлекаемый матерью, Вёлунд вывернул шею, оглядываясь на Хельгу. Вид у него был несчастный.
– Обещаю, – сказала она одними губами и получила в ответ полуулыбку.
Когда мать и сын скрылись из виду, Хильдигуннюр спросила:
– Где ты его нашла?
– У новой овчарни, – сказала Хельга. – Он пошел поиграть в лесу и задремал в теньке.
Хильдигуннюр улыбнулась:
– Я ведь тебя не там просила искать, да?
– Да, – призналась Хельга.
– Хорошо. Так и должно быть, – довольно сказала старая женщина. – У тебя хорошее чутье, девочка. Верь ему. А я пойду поработаю на своей скамеечке и прослежу, чтобы юный Вёлунд не слишком пострадал от материнской руки.
Хильдигуннюр направилась в дом за Тири и Вёлундом, а Хельга смотрела ей вслед, радуясь, что ей-то с матерью повезло.
Лес был тихий, омытый зеленым светом, пробивавшимся сквозь листья. Карл двигался вперед, бесшумный, как дух, не сводя глаз с добычи – оленя, увенчанного рогами с семью отростками, который с удовольствием щипал траву в сотне ярдов от него.
Неожиданно животное взметнуло голову вверх, каждая мышца его тела напряглась, а ноздри затрепетали.
Карл, кряхтя, бросился к нему, ломясь через подлесок, но олень в мгновение ока сорвался с места, оттолкнувшись мощными ногами. Копье просвистело в воздухе и вошло глубоко в древесный ствол, в паре дюймов от шеи животного.
– Молодец, брат, – сказал Бьёрн позади него. – Может, он будет вкуснее, если его запугать до смерти.
– Заткнись, – Карл сплюнул. – Он небось тебя учуял.
– Не учуял, – сказал Бьёрн. – Если б он учуял, подошел бы ко мне ластиться.
Карл отошел от брата, ухватился за копье и выдернул его из ствола.
– Где отец? Надо сказать ему, что олень ушел.
Бьёрн обернулся.
– Только что был у меня за спиной. У него же лук с собой, да?
В дерево, стоявшее в паре ярдов от братьев, воткнулась стрела.
– С собой, – сказал Уннтор чуть позади них. – И, поскольку делить работу – это честно, а я убил оленя, – ухмыляющийся старик показался из-за деревьев, за которыми скрылся олень, – вам придется его потрошить и тащить.
Карл, не говоря ни слова, бросил отцу копье.
– Хорошо. Где он?
Уннтор показал себе за спину, и они разглядели дорожку крови. Карл раздвинул ветви кустарника и скрылся из виду.
– Когда ты успел свернуть и обойти нас? – спросил Бьёрн.
– С полмили назад, – ответил старик.
– А откуда ты узнал, где он будет и куда побежит?
– Когда-то это были ваши леса, но моими они стали еще раньше, – Уннтор улыбнулся и нырнул в кусты позади Карла, который стоял над телом оленя. Шею животного пробили две стрелы, одна из которых прошла насквозь и показалась с другой стороны.
– Неплохо, старик, – сказал Бьёрн. – Он, должно быть, совсем рядом с тобой прошел.
– Рядом, – ответил Уннтор. – Иногда надо стрелять, даже если зверь к тебе слишком близко.
– Не спешишь начинать, брат? – усмехнулся Бьёрн.
– Ты всегда лучше управлялся с ножом – когда цель не двигалась, – ответил Карл.
– Это потому, что он слушал, когда я его учил, – проворчал Уннтор. – А если вы еще подождете, лес освежует тушу за вас.
Привлеченные запахом крови и смерти мухи уже кружились над телом.
– Хорошо, – сказал Бьёрн, – давайте начнем. Улль, услышь нашу молитву. Благодарим тебя за посланную нам добычу. Кровь животного – твоя. Охотник приветствует тебя.
Он опустился на колени рядом с беззащитным горлом оленя, повернул его шею и перерезал ее умелым, отточенным движением. Густая кровь потекла и стала впитываться в лесную землю.