– Говорил же, – сказал старик, – хочешь, чтобы тебе ничего не оторвали, – молчи.
Хельга увидела, как на лице ее матери всплывает улыбка. Потом услышала приближающиеся голоса, и спустя мгновение дверь открылась. Седовласая женщина бросила взгляд на котелок, и Хельга поняла намек. Она сосредоточилась на деревянной ложке, помешивая тушеное мясо круговыми движениями.
– Жена, – провозгласил Уннтор, – боги одарили нас гостями!
– Агла! Гита! – Хильдигуннюр стремительно прошла по дому и обняла обеих. – Добро пожаловать, родные мои.
– Спасибо, бабушка, – сказала Гита, пока ее мать выворачивалась из объятий Хильдигуннюр. – Ты все такая же молодая.
– Ой, пф, – ответила Хильдигуннюр. – Я стара и слаба, и кости мои такие же.
– Да не похоже, – сказала Агла, потирая плечо. – Если ты и мужа вот так обнимаешь, неудивительно, что он славится скверным норовом.
– Зато Карл прямо робкий ягненок, – сказала Хильдигуннюр, сверкнув глазами.
Гита рассмеялась:
– Ха! А старая сука еще может кусаться!
– ГИТА! – голос Карла вспорол воздух подобно хлысту. – Подойди сюда сейчас же.
Девушка поджала губы и проглотила слова, которые, казалось, рвались наружу.
– Хорошо, папа, – наконец смогла выдавить Гита. Она подошла к Карлу, который стоял рядом с Уннтором.
Черноволосый мужчина был мрачен, сплошь острые углы и ярость:
– Не смей позорить мое имя, когда гостишь в чужом доме.
– Но…
– Никаких «но», – рявкнул Карл.
– Да смешно же было, – сказала Хильдигуннюр.
– Мама, – процедил Карл сквозь стиснутые зубы, – не лезь.
Он повернулся к Гите.
– Иди проверь лошадей, – он остановил ее гневным взглядом, – и веди себя достойно.
На другом конце дома Хельга старалась не привлекать к себе ничьего внимания. Спустя пару мгновений за Гитой с грохотом захлопнулась дверь.
Какое-то время все молчали.
– Ну что, – сказала Хильдигуннюр, нарушив тишину, – зато мы точно знаем, что она не подменыш.
Гримаса Карла переплавилась в подобие улыбки.
– Это у нее от матери.
– Ну нет! Она упряма, точно камень, а я не такая. Я очень смирная, – сказала Агла.
Хельга заметила, как Уннтор подавился смешком за спиной Карла.
– Ты – нет, – сказал Карл. – Ты споришь по любому поводу.
– А вот и нет!
– А вот и да.
– Заткнись, старик, – я очень смирная!
– Карл, перестань ее дразнить, – сказала Хильдигуннюр. Сердце Хельги ушло в пятки, когда к ней повернулась сначала мать, а потом на нее обратили взгляды Карл и Агла. Ощущение было не из приятных.
– А теперь познакомьтесь с нашей Хельгой – она у нас поселилась года через два после того, как ты уехал, и могла бы быть тебе сестрой, если б не была умнее и красивее. Мы не отпустим ее, пока сможем.
Карл приветственно кивнул.
Агла оглядела ее, словно она была лошадью, и, кажется, ничего интересного не нашла.
И вот Хельга снова стала невидимкой.
– Ну что, дать вам чего-нибудь поесть, или вы вместо этого еще поругаетесь?
Несмотря на шутливый тон Хильдигуннюр, Агла уставилась на своего супруга, и Хельга, попытавшись разглядеть в ее лице шальную искорку, улыбку или хоть какой-то знак любви, не увидела ничего.
– Да, спасибо, – сказала Агла, и Хильдигуннюр одарила Хельгу взглядом, вполне заменявшим команду. Двигаясь механически, она вытащила из-под боковых лавок деревянные миски и наполнила их тушеным мясом. Пар плясал возле ее рук, обдавая кожу жаром. Она ухватилась поудобнее и заторопилась к столу, где Агла уселась рядом с Уннтором. Хильдигуннюр уже исчезла, но Хельге не нужно было видеть свою мать, чтобы знать, что та будет работать там, где точно пройдет Гита. Она остановит ее на пару слов, потом наклонит голову, поднимет бровь, заговорщически оглянется, чтобы убедиться, что шутка слышна только им, – и Гита тут же проглотит смешок, и в глазах ее сверкнет бабушкин задор. Хельге почудился за плечом мудрый, наставляющий голос матери. Вовремя сказанное слово спасает от множества бед.
Она обнаружила, что, не сознавая этого, подошла к тихо сидевшему за столом Карлу.
– Вот, пожалуйста, – сказала она заплетающимся языком.
Он уставился прямо на нее, его карие глаза сверкали, улыбающееся лицо пошло морщинками. Он пытается не облизнуть губы, подумалось ей. Как волк.
– Спасибо. Спасибо тебе огромное, – сказал он, улыбаясь.
– Благодари маму, – ответила Хельга резче, чем намеревалась. – Это она готовила.
Вместо того чтобы исчезнуть, улыбка черноволосого мужчины расползлась еще шире.
– Выглядит… съедобно.