Свободная от груза телега бешено закачалась на колесах, но, подергавшись, встала на место.
Эйнар уставился на камень:
– Он просил вот об этом?
– Именно, – сказал Яки.
Хельга видела, что Эйнар размышляет, пытается что-то понять, но потом он потряс головой, словно отгонял муху.
– Это все? – спросил он.
Яки покачал головой.
– Нет. Ему нужны два сиденья и стол. Хельга, можешь пока отдохнуть, если хочешь, а потом вернемся все вместе.
– Спасибо, – с благодарностью сказала Хельга и, пока Яки с Эйнаром обсуждали углы и размеры, пошла туда, где они оставили еду. Хильдигуннюр заставила ее взять с собой для перекуса шмат вяленой оленины размером с кулак, и теперь ее желудок рассыпался перед матерью в благодарностях. Поскольку ее бревно было уничтожено, пришлось искать себе другое сиденье, и вскоре Хельга обнаружила идеальный пень в подходящем теньке. Она устроилась на нем, улыбаясь Эйнару и Яки. У них были одинаково широкие плечи и одинаково плавная походка – Эйнар этого, может, и не сознавал, но он превращался в собственного отца.
Это навело Хельгу на мысли о ее настоящих родителях – и как однажды они взяли и пропали. Первые несколько лет она постоянно спрашивала Хильдигуннюр о том, что случилось, но ее новая приемная мать сразу становилась неразговорчивой и отвечала, что они заболели и им пришлось уйти. Она открыла Хельге только имя ее отца – Финн. Какое-то время она помнила их лица, но сейчас уже с трудом могла представить своим папой кого-то, кроме Уннтора.
«Вот что делает время». Она залезла в свою сумку. Тоска никому еще не помогала, в отличие от еды. От соленого дымного мясного запаха – плата за то, что помогает с гостями, сказала мама, – она уже истекала слюной. Над ней раскинулось бесконечно синее небо; солнце приятно согревало ее кожу, и она позволила себе на мгновение смежить веки и просто насладиться жизнью.
Когда она снова открыла глаза, возле ворот, прислонившись к столбу, стоял старик, взявшийся неизвестно откуда. В голове у нее тут же всплыли все наставления Хильдигуннюр: шуми, беги и, если нужно будет, бей в пах и в горло. Но почему-то она совсем не чувствовала страха.
– Приветствую! – крикнул ей старик.
– И тебе привет, – ответила она. – Куда идешь, седая борода?
Она поискала глазами Яки и Эйнара, просто для перестраховки, но они, видимо, ушли куда-то в лес.
– О, я просто гуляю – сказал старик. В голосе его слышалась улыбка. – Проголодался вот только.
– Надо было подумать и взять еду с собой, – крикнула Хельга.
– Не думал, что забреду так далеко, – ответил старик.
Что-то в ней смягчилось.
– Тогда иди сюда. У меня есть чем с тобой поделиться.
Старик с уважением кивнул, и Хельга хорошенько рассмотрела его, пока он ковылял к ней, опираясь на толстый дорожный посох. Голова его была обвязана тряпкой – явно, чтобы солнце не напекло. Одежда была серой и выцветшей, и тяжелый шерстяной плащ тащился по траве.
– Неудивительно, что тебе еда нужна, дедуля, ты же одет по-зимнему. Сваришься в такой-то одежде, – засмеялась она, когда он подошел поближе.
– Ты права, – сказал старик. Вид у него был хрупкий, но голос на удивление сильный. – Я, бывает, прохожу через холодные места и порой забываю про летнюю одежду.
Хельга улыбнулась:
– Ну, что продаешь?
Глаза старика блеснули.
– То да се. В основном скучающим крестьянкам, а ты на такую не похожа.
– Пока, – сказала Хельга.
– И не будешь. Крестьянкой ты, может, и станешь когда-нибудь, а вот скучать вряд ли придется.
Без лишних слов Хельга поднялась с удобного пенька и предложила старику присесть.
– И почему ты так решил? – спросила она.
– По форме челюсти, наверное, – сказал старик и взялся за посох, чтобы опуститься на пенек. – И еще у тебя искорки в глазах.
Он еще раз осмотрел ее с ног до головы.
– Я неправ? – спросил он.
Хельга поймала себя на том, что уставилась на свои башмаки.
– Не знаю, – пробормотала она. Потом в ней вспыхнуло раздражение, и она взглянула старику прямо в глаза. – И откуда мне знать, если я до этого еще не дожила?
Старик усмехнулся, зубы его торчали в разные стороны.
– Хороший ответ! – сказал он. – Горе толстошеему крестьянину, который захочет тебя приручить.
Хельга фыркнула.
– Пусть только попробует. – Она оторвала кусок оленины. – Вот, это тебе за предсказание.
Костлявые пальцы старика осторожно сомкнулись на мясе и плавно поднесли его ко рту. Он откусил немного и стал медленно жевать, наслаждаясь вкусом.