Глава 4: Великая Княжна Татьяна Николаевна
Глава 4
Великая Княжна Татьяна Николаевна
Царское Село, 11 июля 1919 года
Сегодня вечером вся семья, а также фрейлина Анна Вырубова, нянюшка Шура, месье Жильяр собрались в гостиной почитать вслух «Страдания юного Вертера». К нам присоединилась и та, что могла в силу своего происхождения и всем заметного таланта прочесть Гете лучше всех. Я очень рада, что this erudite young woman стала фрейлиной Mary. Может, после занятий с ней моя частенько ленивая little sister сможет освоить немецкий язык. Как месье Жильяр не пытался, она так и не смогла его выучить... Думаю, вечернее чтение пошло ей на пользу. Каждый читал по странице, все внимательно слушали и следили за строчками, но когда очередь доходила до Эммы, все замирали. Это было a perfect pronunciation! Нам всем есть чему у нее поучиться.
Только one person не соизволила посетить наш читательский клуб. Anastasia не успела войти в гостиную, как внезапно у нее разболелась голова. Не знаю, заметили ли другие, но ей явно претит присутствие Эммы. Стоит кому-то назвать ее прекрасное имя, как у sister начинает набухать вена на виске. Я полагаю, это все влияние нашей grandma, с которой Anastasia проводит, на мой взгляд, слишком много времени. Эта нелогичная германофобия становится какой-то навязчивой идеей и, к огромному моему огорчению, выплескивается на нашу Emmy.
Мне абсолютно непонятно, как sister смогла выкинуть из головы то лето в 1910 году? То лето, когда мы приехали к нашему uncle Ernst Ludwig в Darmstadt и жили в его доме. Это было чудесное время: ни войны, ни ссор, только наши семьи и красоты Германии. Uncle Ernst Ludwig - старший брат mama и приемный отец Эммы. Тогда мы и познакомились. Мне было уже 13, а ей 10, но мы с удовольствием играли вместе с Olga, Anastasia and Mary в куклы, прятки, устраивали детские балы, катались с нашими отцами на автомобилях. Мы познали истинные плоды счастливого детства, и то лето никогда не сотрется в моей памяти. Не считая моих sisters, Emmy была моей первой подругой, нашей первой подругой. Очевидно, для Anastasia эти воспоминания теперь ничего не значат, и она злится на Эмму, видя в ней всю Германию, что когда-то объявила нам войну. Можно подумать, будто это Эмма убивала наших солдат, топила наши корабли и морила простой народ голодом. Anastasia видит в ней Антихриста, не побоюсь этого слова, а я вижу в ней, особенно наблюдая за ее оживленным чтением «Вертера», то, что ускользает медленно из наших рук - прекрасную эпоху.
Должна признаться, что быть княжной в государстве, где монархия - всего лишь мираж пустыни, лондонский туман, особенно тягостно и boring. Образование, в том числе и медицинское, закончено, можно читать, шить, петь, ездить верхом - все, что душа пожелает. Но нет никакой цели, никакого смысла быть княжной. Все это видимость, a dead illusion. Династия Романовых потеряла свой вес в обществе, и от этого хочется рыдать. Mama and dad делают вид, что все хорошо, но я вижу, как отца рвет изнутри на части. Он винит во всем себя, а мне кажется, люди насмотрелись на Европу. Хотят все, как там, как у этих «свободных» французов. Нашему народу захотелось конституции, не потому что они всем своим глубоким разумом поняли, что им необходимо больше прав и свобод по средствам ограничения монархи, а потому что они впечатлились Французской революцией. Немцы тоже поглядели и что? Их страна горит и плавится в печи революции. Republic! Убожество!
И мне страшно за Российскую Империю. Сначала они ограничили власть монарха, затем они захотят его сместить, после истребить всю royal family и сделаться такими же немецкими французами или французскими немцами. В данный moment мы пока что русские англичане, но как долго в этом словосочетании будет присутствовать слово «русские»? Я мучаюсь при мысли, что мы потеряем свои корни, свои идеалы, свою культуру. Конституция - это не прогресс, это лишь веяние западной моды, идущее вразрез с нашими традициями самодержавия. Старый мир распыляется у нас на глазах, но все, что мы можем делать, - это слушать, как Эмма читает нам непревзойденно Гете. И вспоминать о счастливом детстве, проведенном в Darmstadt.