— Если можно, сначала я хотела бы еще раз осмотреть двести второй номер. А потом побеседовать с горничной Мизиной и охранником Лосевым, — донесся до Кати голос Марьяны.
— Пожалуйста, мы сразу заявили, что открыты для следствия. Это происшествие, этот несчастный случай для нас такая неожиданность, такая неприятность… Ничего подобного не было за все пять лет существования отеля, — менеджер развел руками. — Это какое-то роковое стечение обстоятельств… Мизина на своем рабочем месте, на этаже. Я вас лично провожу. Одну минуту, только возьму ключ от двести второго.
Поднялись на стеклянном лифте на второй этаж.
— Сюда, прошу, — пригласил менеджер. — Вы будете опять составлять протокол?
— Нет, я просто еще раз осмотрю номер, — сказала Марьяна и улыбнулась Кате. Она явно давала ей возможность самой увидеть то место, где все и произошло.
У лифта начинался просторный светлый холл с мягкой мебелью, в обе стороны от холла шли коридоры, куда выходили двери номеров. Катя обратила внимание: в коридорах тоже были постелены мягкие ковры. Они скрадывали шум шагов. В «Парусе» покой клиентов ценился на вес золота.
Менеджер подвел их к двери с номером «202», приложил к замку ключ-магнит, открыл. Сумрак, прохлада.
— Номер убран и, как видите, незаселен.
Ключ перекочевал в специальное «гнездо» на стене, включилось электричество. Вспыхнул верхний свет. Катя увидела большое помещение, состоящее из холла и двух смежных комнат — спальни и гостиной. Номер был декорирован в спокойных оливковых тонах. Мебель была из ореха. Портьеры задернуты. Широкая двуспальная кровать застелена золотистым покрывалом. В гостиной все основное место занимали кресла, диван и большой плазменный телевизор.
— Я забыла спросить насчет отпечатков пальцев, — шепнула Катя на ухо Марьяне.
— Экспертиза в пути, — так же шепотом ответила Марьяна. — Повально у персонала пальцы мы не катали. Сама понимаешь — не тот уровень.
— Значит, от экспертизы толку не будет?
— Меня пока интересуют отпечатки только на той бутылке.
— Может быть, я мешаю, мне подождать в коридоре? — спросил менеджер.
— Нет, благодарю вас, тут мы все уже осмотрели, — Марьяна повернула к выходу. — Где я могу побеседовать с горничной Мизиной?
— Она ждет в кастелянской. Там вам никто не будет мешать. Когда закончите, на лифте спуститесь на рецепцию, я вызову с пульта охраны Лосева. Прошу за мной, — менеджер повел их по коридору. — Сюда, пожалуйста.
В кастелянскую он вошел первый и без стука:
— Вероника, это к вам из милиции.
— Ко мне? Опять? Зачем?
Голос был тонким, встревоженным до крайности. Принадлежал голос загорелой блондинке в форменном бело-синем платье коридорной горничной. Вероника Мизина внешность имела яркую, спортивную, а вот голоском говорила детским, как Чебурашка в мультфильме. В «Парус» персонал отбирали именно по внешности — особенно горничных, официанток, аниматоров-затейниц. Был даже устроен своеобразный конкурс-отбор, и Вероника Мизина легко прошла этот отбор.
— Я следователь Киселева, веду дело по поводу гибели вашего клиента Владлена Ермолаевича Авдюкова, — сказала Марьяна. — Помните меня, Вероника? Я выезжала сюда в ту ночь, мы с вами еще беседовали…
— Да, да, я все помню. — Мизина взглянула на менеджера, словно спрашивая, как себя вести. Менеджер кивнул, давая понять — веди себя умно, держи ухо востро.
— Я подумала, что будет лучше не посылать вам повестку, не дергать в отдел милиции, а выяснить все здесь, на месте. — Голос Марьяны журчал как ручеек.
Катя сравнила — насколько все же иначе Марьяна общается с горничной Мизиной, чем до этого с подследственным Мамонтовым и его приятелем-противником Буркиным. К горничной она лояльна и доброжелательна — пока. Но надолго ли? — Я вас оставлю, — сказал менеджер. И с достоинством удалился.
— Что же мы стоим, присаживайтесь, пожалуйста, — Мизина указала на стул и маленький диванчик у окна. — Только я не понимаю, чем я еще могу вам помочь. Я все сказала в прошлый раз. Мне нечего больше добавить.
— В ту ночь здесь был такой сумбур. Вы были сильно напуганы. Авдюкова только что забрали врачи. К тому же час был поздний, глухой. В таких обстоятельствах трудно сосредоточиться. Я сама, знаете ли, была спросонья — меня из дома подняли, с постели. — Марьяна оглядела кастелянскую. — Так что давайте вернемся еще раз к тому, что здесь было, что вы видели, слышали, хорошо?
— Хорошо, я не против, только…
— Может быть, что-то тогда ускользнуло от вас в горячке — какая-то деталь, странность, а сейчас вы ее припомните, — включилась в беседу и Катя, поудобнее устраиваясь на диванчике у окна.