— Скажи водителю, пусть остановится через две мили, — приказывает Бок.
Воорт представляет себе, как люди Бока ведут Микки к машине или к парковке. Убивать в толпе нельзя: это вызвало бы крики и вспугнуло Воорта.
— Там не съезд с шоссе, просто островок безопасности, — говорит Бок.
Воорт всматривается в прошлое, видит, как вторая команда Бока подбирается к нему — совершенно беззащитной мишени. Он тогда метался, искал Камиллу.
«Солдаты! Мне помогли солдаты».
Бок продолжает:
— Камилла поедет дальше. Ты сядешь к нам в машину.
— Вы упустили меня в аэропорту, — прерывает его Воорт.
Пауза.
— Об удаче только одно можно сказать наверняка, — спокойно комментирует Бок. — Она дама непостоянная.
«Он сердит и далеко не так уверен в себе, как хочет казаться».
— Давай-ка сосредоточимся на настоящем, — говорит Бок.
Мир за окнами такси белый и нечеткий. Дом, любовь, семья — все кажется далеким. Мимо проплывают призраки машин, от света фар никакого толку: в такой туманный день видно меньше, чем обычной ночью.
Камилла прижимается к нему. Шепчет побелевшими губами:
— Что случилось?
Но она слышала достаточно, чтобы понять, что что-то ужасное произошло с Микки.
— Я должен сесть в машину? — переспрашивает Воорт. — Ты называешь это сделкой?
— Камилла свободна. Вот в чем состоит сделка. Ты сможешь говорить с Микки по телефону каждые несколько минут — проверять состояние бедолаги. Сделаешь кое-что по моему поручению под присмотром одного моего приятеля. Когда сядешь в машину, он скажет тебе, куда ехать.
«Чтобы я не смог никого предупредить».
Бок говорит спокойно, быстро, стараясь исправлять ошибки раньше, чем Воорт сумеет воспользоваться ими. Воорт весь в поту, надо не дать разговору прерваться, предугадать, чего от него хочет Бок.
— Значит, я еду с ним в Полис-плаза, 1, и он следит, чтобы я никому ничего не сказал. Оттуда я везу его домой, собираю все, что тебе нужно, а потом встречаюсь с тобой.
— Скажешь своим приятелям-полицейским, что это друг.
— Это мой единственный шанс?
— Это шанс для Микки. Шанс для Камиллы.
— Я никуда не пойду без гарантий, — отрезает Воорт. По спине течет пот. Он молится, чтобы не оправдались его самые худшие страхи насчет того, что может еще случиться с Микки. До съезда меньше минуты.
— Мне жаль, что ты так настроен, — произносит Бок.
Из трубки вырывается приглушенный помехами вопль Микки. Воорт крепко зажмуривается. Это невозможно выдержать. И нельзя не слушать. Крик кажется бесконечным, он словно заполняет машину. Просто невероятно, что таксист спокойно сидит впереди, подпевая звучащей по радио музыке.
Вопль прерывается, словно задушенный.
Бок повторяет:
— Попроси водителя свернуть.
Весь дрожа, Воорт подавляет желание согласиться, твердо зная, что, стоит ему сесть в машину Бока, для всех троих все будет кончено. Бок ни за что не позволит Камилле уйти. «Даже убийцы стараются торговаться. Бок этого и будет ждать, а мне нужно время подумать.
Микки, прости мне то, что я намерен сделать».
Больше твердости в голосе. «Дави в ответ».
— Ты сам сказал, что я эгоист. Мне нужно что-то реальное. Так что предлагай.
В трубке слышно какое-то жужжание, похожее на электробритву или маленькую дрель. Нельзя больше давать волю воображению. Надо сосредоточиться на Боке. На мгновение в памяти мелькает Микки в академии: круглое лицо, серая форма первокурсника. Микки ухмыляется. Потом трубка снова оживает. На этот раз крик звучит то громче, то тише и обрывается придушенным «Гаааа…».
Рубашку Воорта можно выжимать.
«Требуй чего-нибудь незначительного, какой-нибудь мелочи. Если добьешься — переговоры идут».
— Мне нужны гарантии для моей семьи, Микки и Камиллы. На будущее, — говорит Воорт, как будто верит, что Бок сдержит слово. Разумеется, не сдержит.
Бок вздыхает. Согласившись, он ничего не потеряет. Он торжественно изрекает:
— Хорошо. Даю гарантию.
— Что он говорит? — шепчет Камилла.
Бок снова заговаривает о пересадке — да только тот островок они уже миновали, а следующий съезд будет перед мостом Трайборо, через несколько миль. «У всех есть слабые места. Как мне найти его слабости? Что я знаю о нем? Бок понимает, что он хитрее меня. Знает, что я никогда не смогу переиграть его».
Тщеславие.
— Если ты тронешь их… — Воорт не договаривает, чтобы Бок счел его теперь более покладистым. Как будто гарантии его смягчили.