* * * С того часа, когда я прибыл на Ганимед, прошло пять дней. Мною обследован буквально каждый сантиметр гигантского, с точки зрения землян, корабля. Он чем-то отдаленно напоминал звездолет, на котором летели на Землю мы, и который больше не поднялся с поверхности этой голубой планеты. Земная цивилизация идет по схожим с нашими путям развития. Это помогло мне легко разобраться в механизмах корабля. Знания, полученные в сьаройанской Академии, пригодились мне и сейчас. Трудовой день окончен - можно и отдохнуть. Я уселся на каменную «землю» лишенного атмосферы Ганимеда, как раз под боковой дюзой корабля. Скоро отсюда будет рваться бушующая плазма, нагревая дюзы до огромной температуры. Мне стало неуютно, я даже ощутил неприятный холодок, хотя теплообогрев скафандра был включен на нормальную земную температуру. Я вышел из-под дюзы и, оттолкнувшись от поверхности, взлетел вверх. Тяготение на Ганимеде очень мало, и здесь можно довольно свободно «летать». Я плавно опустился на куполообразный верх центрального отражателя, диаметром метров в ... [С диаметром так и смог определиться. - АК.] Командиром корабля был мой старый знакомый и друг, с которым я летал к Телемаку и Сириусу - Андрей Громов. Его «Промика» уже не было «в живых». В него врезалась грузовая автоматическая ракета, идущая с Плутона. Возникли какие-то неполадки в автопилоте, и ракета потеряла управление. «Прометей» в это время шел из ремонтных мастерских Фобоса на свой космодром на Земле. Ан потом рассказывал мне об этом. Он в это время спокойно завтракал. Автоматы подали тревожный сигнал. Ан вошел в рубку и увидел эту «чертову бестию» - так непонятно выразился он, - несущуюся прямо на «Прометея». Можно было уничтожить ракету из бортовых излучателей энерголучей, но Громов решил обойти ракету стороной. Проворная ракета оказалась быстрее тяжелого звездолета и врезалась в топливный отсек. От взрыва, разнесшего весь корабль, Ан вылетел в пространство и летал там до тех пор, пока его позывные не услышал грузовик «Коммунист» и не принял его на борт. А кислород в баллонах уже кончался. «Я верю в свою звезду. Ведь я родился под знаком Юпитера, а никто не осмелится покуситься на жизнь того, кому покровительствует сам бог планет», - пошутил Ан. Правда, я почти ничего из этой шутки не понял. Ана перевели на «Россию», он ведь тоже подавал заявку на полет. И опять мы с ним вместе. Но теперь ненадолго. Я лечу только в один конец. Но я обязательно вернусь, чтобы взять на свою родину Иру, которая будет ждать меня на Земле. Как там она сейчас? Мы попрощались на космодроме. Она ждет меня на Земле. Перед полетом, а он состоится через неделю, я вернусь на Землю. А потом... Перед моими глазами поплыли картины детства. Подросток с широко открытыми глазами, впервые пришедший на космодром... Именно тогда у меня родилась мечта стать «крюмеоном» - пилотом. Юноша, задумчиво рассматривающий схемы устройства корабля... Пилот, впервые поднявший в космос гигантский корабль... Наконец, один из участников экспедиции к Солнцу. Я старался представить, как теперь выглядит моя родина, но не мог. За многие миллионы лет все изменилось. Может быть, сьаройяне покинули свою планету и переселились поближе к Центру Галактики или же рассеялись по всей Вселенной. Может быть... Можно было строить множество предположений и не быть уверенным, что они окажутся верными. Скоро, теперь скоро я узнаю правду.
* * * Последняя ночь перед стартом. Она пронизана мерцающими лучами далеких звезд, запахом травы и цветов. Ночь вдали от городов особенно тиха и темна; она не озарена огнями города, и никакой звук не осмеливается потревожить сонную тишину. В такую ночь хорошо молча сидеть вдвоем и слушать, как ветер шумит в траве, как свистит одинокая птица, и видеть, как мягкая темнота густым покрывалом обволакивает землю, заглушает звуки. Видеть, как постепенно тает мрак, медленно гаснут звезды. Лишь самые яркие горят в голубеющей глубине, но первый луч солнца, тонкий, как лезвие кинжала, стирает последних вестников ночи. Из-за горизонта медленно выплывает край солнца. Пробуждается земля, и мир наполняется шелестом, щебетом, свистом. И лишь для тебя одного не существует ничего, кроме любимых глаз. Это последняя встреча. Потом будут долгие годы разлуки. Я буду лежать в анабиозной камере звездолета, а Ира - во Дворце Ожидания на Земле. Последние часы вместе. Солнце уже давно поднялось над планетой, а мы все сидели и молчали. Кто знает, что думал каждый из нас. То, что думают близкие люди перед разлукой. А Ира стала мне близкой. Наверное, такое случается впервые - девушку с планеты Земля любит неземное существо, «гость извне», из созвездия Лебедя.