— Спасибо, спасибо! — просиял Невидла, — На чешском языке?
— Конечно. Я купила для вас книгу Яна Коллара «Дочь славы», и современную, написанную до войны книгу Юлиуса Фучика «В стране, где завтра означает вчера» — очерки о Советском Союзе. Думаю, что вам будет очень приятно читать книги на родном языке?
— О, да, да! Но скоро я буду уже разговаривать на родном языке с моими товарищами, чехословацкими солдатами! — радостно выпалил Ян Невидла. — Я получил ответ от чехословацкого командования!
— Товарищи! — громко крикнул Косяков, гулко захлопав в ладоши. — Поздравим нового солдата чехословацкого войска!
Первой прибежала Маня Журавина в розовом ситцевом платье. Если бы не торжественность момента, Ян Невидла не раз повздыхал бы тайком. Но теперь даже и Маня виделась ему словно в отдалении, как одна из многих нежнолистых березок, которые, играя на ветру пушистой листвой, будто дружески кланялись восстановителям «зеленого пояса».
— Братец, дорогой! Поздравляю! — звонко воскликнула Маня, встряхивая Яна за плечи мягкими и сильными руками. — Деритесь, как лев, братец! Бейте гитлеряков, советской партизанской чести не теряйте! Ну до чего же мне жаль, что я вас в военной форме не увижу…
И Маня с шаловливо-печальным вздохом состроила Яну Невидле такие глазки, что сердце его все-таки вздрогнуло напоследок: никогда он не забудет ее.
— А ну-ка, сынок, покажи, покажи, как тебя родина отзывает! — шумно любопытствовал Василий Петрович. — Дай-ка на твои новые документы полюбоваться!
— Вот они! — гордо сказал Ян, вынимая из внутреннего кармана пиджака вчетверо сложенный лист бумаги с государственным гербом Чехословацкой республики.
— Ваша республика живет и собирает своих сынов. Желаю вам, товарищ Ян, боевых успехов! — сказал очутившийся возле Пластунов.
Встретясь с Пластуновым, Ян вспомнил, сколькими советами, а в последнее время и помощью по репатриации, обязан он парторгу… Да и кому он здесь не обязан, кто из заводских людей не наставлял его словом и примером? Они делились с ним и хлебом и бедным кровом в разрушенном врагом городе. Они питали его душу чистой радостью большого братства борьбы и свободы — и разве не стал он другим человеком? Разве это все тот же недалекий парень, который гордился тем, что основал веселое «содружество горячей парки и кружки пива»? Нет, Ян Невидла уже не тот парень, который, называя себя рабочим-металлистом из Праги, по сути дела ничего не смыслил и был далек от подлинной жизни и мыслей рабочего класса. Нет и нет! Ему еще многому надо учиться, но прежний Ян Невидла уже в прошлом. Советские люди помогли ему стать солдатом чехословацкого войска!
Так думал взволнованный Ян Невидла, пока со всех сторон его поздравляли дружеские голоса и десятки ласковых рук пожимали ему руку.
— За дружбу, за братство спасибо! — сказал наконец Ян Невидла, а голос Пластунова произнес громко и призывно:
— Да здравствует свободная Чехословакия!
И множество голосов подхватили:
— Да здравствует свободная Чехословакия!
— Красной Армии ура-а!
— Сталину-у!..
— Да здравствует Сталин!
Когда все опять принялись за работу, Ян Невидла долго не мог успокоиться.
— Я такое чувствую, как будто вот сейчас родился, будто новая жизнь начинается, — сказал он, чувствуя на себе понимающий все взгляд Василия Петровича.