Куминов дёрнул за шнур, направив ракетницу прямо в оскал морды. Успел за мгновение до того, как «дочка» смогла бы дотянуться до него. Комнату окрасило алым пламенем, стрельнуло искрами. Тварь дико заорала, схватившись руками за голову. На Куминова брызнуло горячим. Тёмная фигура выгнулась и упала, с костяным звуком стукнувшись о доски. Ракета, прошедшая через голову насквозь, воткнулась в стену напротив, продолжая гореть.
Со звоном вылетело окно сбоку, в него просунулся ствол МП, дёргаясь из стороны в сторону. За стенкой хлюпанье и чавканье прекратилось. Вместо него мелко-мелко застучало по полу, и тут же застучала короткая очередь. В ответ по ушам ударило волной высокого крика, заставившего Куминова зажать уши руками. С грохотом ударила по стене дверь, ведущая в сени. Ещё одна тёмная фигура одним прыжком оказалась за столом, пригнувшись к полу. МП в окне коротко рявкнул, пули со стуком вошли в брёвна стены, не попав в фигуру. Стрельба замолкла, разведчик догадался, что может попасть в не пришедшего в себя, либо уже мёртвого Воронкова. А Куминов неожиданно понял, что сейчас тот, кто прятался за сержантом, пойдёт на него.
Ракета, зашипела, выбросив последний сноп красных брызг. Комнату заволокло дымом, вдобавок к тому, что вошёл вместе с пулями из окна. Остро пахло сгоревшим порохом и кровью. Тварь под столом громко клацнула зубами, зашуршала, сдвигаясь по полу в сторону капитана. Снаружи с грохотом пытались выбить дверь. Окна в доме были слишком маленькими, чтобы пропустить человека. За стеной вой коротко прервался ещё одной очередью, прогремевшей теперь уже изнутри. Существо под столом показалось чуть больше, ползком пробираясь к капитану, пытающемуся найти хотя бы что-то в качестве оружия.
Сзади в ладонь Куминова ткнулась холодная рукоять автомата. Саша!!! Тварь зашипела, и низко припав к полу, быстро-быстро перебирая руками и ногами, бросилась к ним. Но Николай успел первым, выбрав пальцем спуск. Автомат ожил в руках, выплёвывая вперёд пули. И ещё у разведчика уже хватило сил встать и двинуться к тому, кто пытался его атаковать.
Выстрел-выстрел-выстрел… тварь взвыла, откинутая очередями в угол. Взвыла обречённо. Рядом сухо кашлянул пистолет пришедшего в себя Расула, помогая уничтожить непонятное существо. Куминов, шатаясь, дошёл до угла, где хрипя и суча ногами, умирало нечто. Приставил ствол к голове и выстрелил ещё раз. Вспышки автомата успели осветить перекошенное и странно поменявшееся лицо «хозяина», прежде чем пули калибра семь шестьдесят два разнесли голову.
На войне, как… — 6
Зальцбург, Германия, 196…
Карусель, раскрутившись, весело звенела хриплым звуком шарманки. Настоящих шарманщиков тут не водилось, всех вывели еще в тридцатых. Чтобы не портили моральные принципы нелепым ремеслом, переданным слабым духом хитрыми евреями. Шарманщикам, в отличие от последних, повезло: они остались живы.
Завезенная с переселенными французами мода на жареные каштаны плыла по аллейкам запахом перегоревшего масла. Порядок нарушался, но патрули не обращали внимания, лишь изредка проверяя документы. Над городом плыли серые облака, грозящие превратиться в самые настоящие тучи. Снега выпало много, но хуже оказался холод. Погода поменялась за сутки, как будто Советы заслали своего главного союзника — генерала Мороза.
Рождество давно прошло, но жители веселились. Уныло, угрюмо, но старались не показывать апатии, сильнее окутавшей город. Да и не только его. Жителей апатия скручивала уже давно.
Война давила все сильнее. Небывалое мировое противостояние расшевелило даже спокойных немцев, разрушало устоявшийся Орднунг, великий германский Порядок, покачнуло даже хваленую тевтонскую дисциплину. А кто-то даже помог.
Вилли Мюллер, добрый веселый Вильгельм, хорошо знал — кто именно. Должность невелика, всего лишь командир патрульного отряда, звание тоже так себе, просто шарфюрер, но знал. Все его парни знали, а как иначе — методички, получаемые из министерства Геббельса не могли врать.
Наглые англосаксы, доннер-веттер, гнали через контрабандистов морфий и кокаин. Все знали, что продажные шкуры-союзнички, румыны с венграми, пропускали через себя до десяти курьеров в месяц. Белые порошок всплывал тут и там, знай, успевай помогать ребятам из полиции, находи новые каналы, дави и прижимай к ногтю британских выкормышей.
Вилли был совсем мал, когда немцы сцепились с англичашками в Африке. Зато помнил удар по Лондону, уничтоживший столицу Британии и заразивший огромный кусок острова радиацией. Тогда он не понимал веселых криков на улицах, радостных лиц, ожидания скорейшей капитуляции врага…