И Ваня все рассказал. Он видел, как меняются лица одноклассников, как всплескивают руками девчонки, когда он говорил, но ему уже было все равно. Ване надоело, что про него все время что-то сочиняют, за его спиной шепчутся. Аня права: пусть уж лучше знают правду. Ведь люди просто так устроены. Любая новость занимает их внимание не больше нескольких дней, а если она правдивая, то забывается еще быстрее, чем придуманная.
Шустов как-то посерьезнел и перестал ухмыляться. Теперь он сидел молча, стараясь не смотреть в глаза одноклассникам.
После урока он подошел к Ване. Тот напрягся, приготовившись к драке. Но Шустов, переминаясь с ноги на ногу, неожиданно сказал:
– Ты это… в общем… извини меня, я же не знал, что так случилось.
Аня, которая находилась рядом и все слышала, оторопела. Надо же, чтобы Шустов перед кем-то извинялся! Она сделала вид, как будто что-то ищет в своем рюкзаке, а сама в это время пыталась подслушать, о чем говорят Иван и Шустов.
Ваня долго молчал, прежде чем ответить. Он тоже был сильно удивлен поведением Борьки. С одной стороны, из-за Шустова его чуть не выгнали из школы, и Ваня до сих пор не мог ему этого простить, но с другой – Борька ведь сам извинился, и похоже, что он говорил искренне. Ваня ему почему-то поверил.
– Да ладно! – махнул он рукой.
Однако Борька не уходил, намереваясь еще что-то сказать. Ваня ждал и не торопил его.
– В общем… я бы хотел, чтобы мы стали друзьями, – наконец выпалил он. – Это же все из-за Светки началось, тогда, в седьмом классе.
– Но теперь ее нет. Кто старое помянет, тому глаз вон, – ответил Волков.
– Я в тебе не сомневался, – обрадовался Шустов. – Ты вообще-то мировой парень. Ну так что, друзья? – протянул он руку.
– Друзья, – ответил Ваня, отвечая на рукопожатие.
– Что ему опять надо? – подскочила к Ивану Аня, когда Шустов ушел.
– Прощения просил. – Ваня был обескуражен, он до сих пор не мог прийти в себя. – А еще предложил стать друзьями.
– Вот это да! А ты что? – вытаращила глаза Аня.
– Согласился, – пожал плечами Ваня. – Почему бы и нет. Ведь мы с ним на ножах были с тех пор, как я пришел к вам. Это было в седьмом классе. По-моему, пришло время закопать топор войны.
– Правильно, – согласилась Аня. – Теперь никто больше не скажет, что ты приемыш, а Шустов – тем более.
– Никто, – подтвердил Ваня, выходя вместе с Аней из класса.
14
На этот раз, заходя в здание телецентра, Ваня совершенно не испытывал того волнения, какое было у него в первую съемку. Тогда он жутко боялся, что обязательно скажет что-нибудь не так. Но теперь все было по-другому, совершенно по-другому.
Рядом шли его родители, его родная мать и его девушка, которые ободряли его. Он чувствовал их поддержку. Его переполняло счастье. Ведь два года назад, узнав, что его родители приемные, Ваня думал, что у него, оказывается, -нет ни одного по-настоящему родного и близкого человека. А теперь их было много, и все они любили его и дорожили им.
– Я представлю вас сразу, – объяснял Ване и, Софье Александровне ведущий передачи, актер Игорь Кваша. – И выйдете вы тоже сразу вместе. Хорошо?
– Да, – одновременно кивнули мать и сын.
– Когда этот момент наступил, Ваня с гордостью вышел на середину студии рядом со своей матерью. Софья Александровна просто светилась от счастья, а Ваня старался сохранять полную невозмутимость, :Но все же улыбка иногда проскальзывала на его лице.
– Благодаря вашей передаче, – говорила Софья Александровна в камеру, – я наконец нашла своего сына, которого волей судьбы потеряла много лет назад, когда Ване было, всего несколько часов от роду. Но теперь я просто счастлива, что вновь обрела его. Я очень благодарна тем людям, которые помогли нам найти друг друга… Они делают очень важное и нужное дело.
Когда Ваня вместе со всей своей семьей покидал здание телецентра, у него возникло ощущение, что впервые в жизни он сделал что-то действительно важное. Он сохранил свою семью;• вселил уверенность и спокойствие в сердца собственных родителей. А самое главное – он нашел свою маму! И теперь у него есть сестренка, которую он увидит на каникулах.
Потом все поехали в аэропорт провожать Софью Александровну. Самолет вылетал в десять вечера, а так как Волковы со своей гостьей приехали раньше, то у них еще оставалось время, чтобы сказать друг другу несколько теплых слов на прощание.
– Нам очень приятно было с вами познакомиться, – пожал руку Софье Александровне Евгений Николаевич. – И хочу, чтобы вы знали, – вы всегда будете желанной гостьей в нашем доме.
Нина Сергеевна кивнула, подтверждая слова мужа.
– Мне тоже было приятно узнать вас поближе, – искренне сказала Софья Александровна. – Я очень благодарна судьбе, что такие хорошие люди, как вы, воспитали моего сына.
Ваня с Аней в стояли в стороне, давая возможность родителям попрощаться с Софьей Александровной.
– Как ты думаешь, ей очень трудно уезжать? – тихо спросила Аня.
– Думаю, да, – серьезно ответил Ваня. Ведь все-таки я ее сын, и этого не выкинешь из жизни. А кому же легко расставаться со своим ребенком, тем более что один раз она меня уже потеряла.
– Ваня! – позвала Нина Сергеевна. – Иди попрощайся с Софьей Александровной.
Родители Вани вместе с Аней отошли в сторону, а Ваня приблизился к своей родной матери.
– Мое приглашение на зимние каникулы остается в силе. Ты не забудь. – Ей было очень грустно расставаться с сыном.
– Я помню и обязательно постараюсь приехать, – кивнул Ваня.
– Я оставила твоим родителям адрес и телефон. Ты можешь приехать вместе с ними.
– Не думаю, что они захотят, – покачал головой Иван, немного смутившись. – Почему, вы сами, наверное, понимаете.
– Да, конечно, – кивнула Софья Александровна.
Они стояли рядом, мать и сын, такие похожие и близкие, но одновременно такие далекие и разные. Софья Александровна изо всех сил сдерживалась чтобы не заплакать. Неожиданно она ласково, совсем по-матерински провела рукой по волосам сына.
– Какой же ты красивый, мой мальчик! – дрогнувшим от волнения голосом, проговорила она. – Я так люблю тебя и так буду скучать… Приезжай обязательно. Я буду ждать.
– Я тоже буду скучать… мама. – Ваня сам не знал, каким образом выскочили у него эти слова.
В этот момент объявили посадку на самолет. Софья Александровна всхлипнула, быстро подхватила свою сумку и почти побежала к стоике регистрации. Ваня стоял и с тоской смотрел ей вслед. И вместе с тем его переполняло чувство выполненного долга.
Софья Александровна шла не оборачиваясь. Но вдруг она остановилась, медленно повернулась и, не выдержав, бросилась обратно. Она подбежала к сыну, крепко обняла его, и они еще долго стояли обнявшись на глазах у всех.
– Женя, я не могу смотреть на это!.. – всхлипнула Нина Сергеевна. – Мы с Аней подождем вас в машине.
Евгений Николаевич ничего не ответил, он подошел к Ване и осторожно тронул его за плечо.
– Ваня, Софья Александровна может опоздать на самолет, – тихо сказал он.
– Да, да, конечно, – отозвалась женщина, – я иду. Евгений Николаевич, Ваня, берегите себя, пожалуйста. – Она окинула прощальным взглядом сына, как будто старалась запомнить каждую черточку родного лица.
– Все будет хорошо, не волнуйся, – грустно улыбнувшись, ответил Ваня.
На этот раз Софья Александровна дошла до самой стойки и, пройдя паспортный контроль, повернулась и помахала им рукой. Несколько минут Ваня и Евгений Николаевич наблюдали за тем, как Софья Александровна идет через вестибюль к выходу на летное поле. А потом автобус увез ее к самолету.
– Как ты, сынок? – участливо спросил Евгений Николаевич, обнимая его за плечи.
– Нормально, – кивнул Ваня, стараясь не выдать того, как его расстроило прощание. – Я не люблю расставаний, – помолчав, добавил он.
– Этого никто не любит… – вздохнул отец. – Ну что, жизнь продолжается? Пойдем в машину, не будем заставлять маму и Аню долго ждать нас.