– Что ты делаешь? – пробормотал Эван.
– Хочу извиниться.
Вздохнув, Эван обнял меня за плечи и притянул к себе, так что я оказалась на нем, а моя голова лежала у него на груди.
– Ты вела себя некрасиво.
– Я знаю. Прости меня. Но ты вел себя как настоящий альфа-самец.
– Я и есть альфа-самец. Тебе нужно смириться с этим. – В его голосе послышалась улыбка.
Он тихонько хрюкнул, подражая Олешке. Я хрюкнула в ответ. Мы давно уже этого не делали. Я улыбнулась, прижимаясь к его щеке. Его левая рука скользнула вниз и сжала мои ягодицы.
– Знаешь, ты могла бы все исправить…
Я хихикнула.
– Эван…
– Да, малыш?
– Я не буду с ним видеться, хорошо?
– Хорошо. Завтра мне нужно вернуться на турбазу, и я не хочу волноваться из-за тебя.
– Завтра же утром я сменю номер телефона.
Он крепко прижал меня к себе и поцеловал. Моя голова покоилась на его плече, он обнимал меня, и постепенно мы погрузились в сон.
На следующее утро, когда Эван уехал, я сменила номера городского и мобильного телефонов, сообщив новые полиции. Чтобы родные не задавали лишних вопросов, я сказала им, что после выхода статьи мне постоянно звонят репортеры и всякие придурки.
Когда я говорила с Мелани, она сказала:
– Я слышала, Эван приезжал.
– Да, ненадолго.
– И что он думает о диске?
– Ну… – Я даже не успела придумать отговорку.
– Просто поверить в это не могу! Хорошая же ты сестра! – Мелли бросила трубку.
Я попробовала позвонить еще раз, чтобы извиниться, но она не отвечала. Мое чувство вины сменилось гневом. Сейчас мне было не до этой чепухи. Маньяк пытался испоганить мою жизнь. Ладно, Мелани об этом ничего не знала, но ведь могла она подождать?
После того как я сменила номера, звонки от Джона прекратились. Первые пару дней мне было нелегко – я все время проверяла замки и сигнализацию, но ничего не происходило. Эван был прав, давно уже следовало поступить так. Больше я не буду подпрыгивать от малейшего шороха, не буду проверять мобильный каждые десять секунд. Я не смотрю выпуски новостей, не ищу в «Гугле» информацию о Кемпинговом Убийце. Я даже увлеклась новыми проектами и вчера приняла много заказов на реставрацию мебели. Мне кажется, что я сидела на каком-то страшном наркотике, а теперь избавилась от зависимости, и я поверить не могу в то, насколько он отравлял мою жизнь. Но теперь с этим покончено. Я распрощалась с этой историей навсегда.
Сеанс шестнадцатый
Знаете, что злит меня больше всего? Со стороны может показаться, что Эван – рациональный человек, а я слегка сумасшедшая. Я даже смирилась с этим. Я всегда думаю: «Боже, и зачем я сорвалась, почему я всегда так реагирую?» Теперь, когда я пытаюсь понять, почему все пошло не так, я осознаю, что это Эван швырнул зажженную спичку мне под ноги, зная, что я стою в луже бензина.
Вот, например, сегодня утром. Я собирала Элли в школу, и она просматривала свой гардероб, пытаясь выбрать, в чем пойдет. Выбрала красную юбку, но потом сказала, что она не подходит к ленточке в волосах, и поэтому весь процесс начался сначала. Олешка, вероятно, решил, что сейчас самое время заболеть какой-то бактериальной инфекцией, из-за которой ему нужно пить таблетки три раза в день. Он отказывается есть эти таблетки, как бы я их ни маскировала в его еде. Так что пришлось гоняться за псом по всей кухне, а потом запихивать таблетку ему в горло. Только представьте себе. Элли вопит: «Ты делаешь ему больно!» – а собачий корм разлетается во все стороны, пачкая и меня, и Олешку, и Элли, и пол. А потом Эван, мой милый, добрый, такой рациональный жених заходит в кухню, смотрит на весь этот бардак и говорит:
– Боже, я надеюсь, ты все это уберешь.
Вы представляете?! Конечно, я вышла из себя.
– Отвали от меня, Эван! Если тебе это так мешает, сам убирай!
Он выбегает из кухни, обидевшись на меня за то, что я на него накричала.
Потом Эван еще час со мной не разговаривал, словно это я во всем виновата, а он тут и вовсе ни при чем. Терпеть не могу, когда он играет в молчанку, поэтому я всегда извиняюсь, а потом думаю: «Секундочку, а почему это он не извинился за то, что выбрал самое неподходящее время для того, чтобы позлить меня?»
Мы поговорили с ним об этом до того, как я отправилась к вам на прием, и Эван сказал, что сожалеет о своих словах, но я-то знаю, что он еще сердится.
По дороге сюда я вспомнила, что на прошлом сеансе вы сказали, что Эван может чувствовать обиду из-за того, что я все свое время трачу на эту историю с Джоном. Тогда я не согласилась с вами, потому что Эван постоянно поддерживал меня и мы с ним всегда ладили, но на этой неделе что-то изменилось. А теперь изменилось все. Нам всем не очень-то весело – кроме, разве что, Джона.