На возвратном пути упорное сопротивление татарам оказал город Козельск. Семь недель Батый ничего не мог сделать. Жители решились умереть, но не сдаваться татарам.
– Хотя князь наш и молод, – сказали они, – но положим жизнь свою за него: и на земле славу приобретем, и на небе венцы небесные получим!
После долгих усилий татары наконец разбили городские стены и ворвались в город; но и тут жители отчаянно резались с врагом. Часть их вышла из города, напала на татарские полки и перебила более 4000 врагов. Горсть этих смельчаков была вся истреблена. Хан в ярости приказал избить в городе всех без различия: и женщин, и младенцев. Кровь лилась потоками. Татары прозвали Козельск «Злым городом». Молодой князь Козельский (по имени Василий) пропал без вести; некоторые говорили, будто он утонул в крови.
По взятии Козельска Батый с полчищами своими двинулся в половецкие степи. Половецкий хан был разбит и удалился с остатками своего народа в Венгрию, где получил земли для поселения.
Нашествие татар на Южную Русь
В следующем, 1239 г. татары совершили нашествие на Южную Русь. Пошли они тем же путем, каким обыкновенно делали свои набеги половцы.
Взят был город Переяславль и опустошен. Церковь Св. Михаила, великолепно украшенная золотом и серебром, была разграблена и разрушена до основания. Большая часть жителей беспощадно истреблена… Затем татары осадили Чернигов, но здесь встретили сильный отпор. Город стоял на высоком берегу реки Десны, и жители отчаянно оборонялись, поражали неприятелей с высоты большими камнями. Наконец татары осилили, сожгли Чернигов и направились к Киеву. Батый слышал давно уже о богатстве и красоте древней русской столицы. Он послал с передовым отрядом своего родича Менгу, внука Чингисхана, осмотреть Киев. Увидал Менгу город с левой стороны Днепра.
На противоположном крутом берегу величественного Днепра красовался город. Гористый и обрывистый берег с его лесами и садами, белеющие стены, сверкающие главы многочисленных церквей – все это вместе представляло необыкновенно красивую картину. Менгу, по словам летописца, не мог надивиться красоте местоположения древней русской столицы…
В 1240 г. Батый явился под Киевом. Несметные полчища татар со всех сторон облегли город. От скрипа бесчисленных телег, рева верблюдов, мычания быков, ржания лошадей и свирепых криков татар такой гул стоял над Киевом, что, по словам летописца, жители, разговаривая между собою, едва могли слышать друг друга. Киев тогда был в руках Даниила Романовича Галицкого, но самого князя в городе не было. Для защиты его был оставлен воевода Димитрий. От одного взятого в плен татарина он узнал, что Батый стоит под стенами Киева со всеми важнейшими своими ханами и что вражьей рати нет числа. Но русский воевода выказал замечательную неустрашимость: он решился защищать город до последней крайности. Татары с той стороны города, где лес близко примыкал к городским воротам (Лядским), день и ночь били стены стенобитными орудиями (пороками). Наконец стены рухнули, и татары ворвались в город. Тучи стрел летели на защитников города. Загорелся отчаянный рукопашный бой… Треск ломающихся копий, щитов, лязг мечей и сабель, дикие вопли татар, стоны раненых, попираемых ногами, крики сражающихся – все это вместе сливалось в тяжелый, страшный гул. К вечеру татары овладели стеною. Утомленные мужественным сопротивлением, остановились они на отдых. За ночь русские устроили наскоро тын вокруг Десятинной церкви и готовились снова к борьбе. Множество жителей с пожитками своими заперлись в самой церкви. Спасения не было… Но никто и не думал умолять лютого врага о пощаде. Воевода Димитрий, страдая от раны, мужественно готовился к новому бою. Утром татары начали битву. Слабая, наскоро устроенная ограда не долго сдерживала их напор; но русские бились так отчаянно, что татары, хотя и достигли до церкви, но устлали весь путь своими трупами. Димитрий был схвачен татарами. Батый, беспощадно истреблявший пленных, уважал воинскую доблесть, и мужественному воеводе была дарована жизнь.