Видимо, подумывала над тем, чтобы взять Риту в охрану.
Вскоре Тайс убедился в своей правоте – Тамара пригласила Риту на разведку со своим отрядом. Подруга была в восторге от этого предложения – впервые ее признали сильной, воительницей. Тайсанд сделал вид, будто тоже рад, но… Но это его встревожило. Если вдруг Елизавета не сдержит слово, и, чтобы спасти Нессу, придется уйти от сопротивленцев, взять все в свои руки, не захочет ли Рита остаться? Конечно, одна вылазка ничего не изменит. Но если такие вылазки будут постоянными? Если ей дадут значимую должность? Если она вольется в ряды воинов и поверит в их идеалы?
Когда Тайсанд наблюдал из главного зала, как уходит с Тамарой и ее людьми подруга, невольно пересекся взглядом с Шиндо. Матимани обосновался в ангаре, когда пригнал сюда машину. Помогал сопротивленцам копаться в ней, осматривать приборы, хотя, как подозревал Тайс, на самом деле следил, чтобы механики не убрали ничего нужного, а автомобиль был на ходу. Хотел оставить путь для отступления. И наверняка неспроста.
Шиндо кивнул ему чуть заметно, словно бы говоря: «Мне это тоже не нравится».
Тайсанд натужено натянул уголки губ, но не стал задерживаться в зале. Его ждала работа.
В коридорах давно перегорело несколько ламп, их нужно было срочно заменить, пока проходы базы не стали слишком темными.
В этом деле юноше помогал Влад - он частенько работал с новеньким. То ли обучал, то ли надзирал. А возможно и то, и другое.
«Девчонки у нас боевые, - ворчал Влад, пока они с Тайсом тащили в нужный коридор высокую железную лестницу, - но как менять лампы - сразу начинается! «Лестница тяжелая», «а вдруг я уроню лампу», «я могу упасть!», - расставляя лестницу под первым перегоревшим светильником, юноша с иронией прибавил, - как будто я не могу упасть с лестницы!».
Тайс молчал, хотя не мог не согласиться. Да, девушки именно такие! Эта мысль вдруг перетекла в воспоминание о Вите. Он вспомнил ее улыбку, запах ее пышных роскошных волос. Волна грусти накатила на него, но юноша с удивлением понял, что больше не чувствует отчаяние... Только сожаление. Он вновь и вновь вспоминал бабушку Абранду, ее рассказы о богах и предках. Тайсу хотелось думать, что Вита сейчас рядом с Викторой, со своим отцом, с матерью, какой бы подозрительной ни была история о ней и Валентине, что когда-то волновала Риту. Ему хотелось верить, что смерть - не конец, что за ее границей кроется мир куда более светлый, чем этот.
Закончив работу, Влад с Тайсандом вернулись в кладовую и аккуратно, словно несли величайшую в мире драгоценность, потащили в коридор ящик с все еще работающими лампами.
Сопротивленцы пользовались запасом базы - древние это предусмотрели. Но с каждым годом, с каждой новой перегоревшей лампой их количество неизменно уменьшалось, и как бы ни экономили электричество, как бы ни снижали часы работы светильников, они все равно кончались.
Медленно и осторожно молодые люди заменяли лампы. Прежде чем достать перегоревшую из патрона, Влад тщательно проверял, нет ли проблем с подачей электричества к каждой лампе, убеждаясь, что она точно исчерпала все свои силы.
Сопротивленцы тем временем сновали по коридору. Тайсанд, удерживавший шатающуюся лестницу, оглядывал занятых, задумчивых техников, напряженных охранников, обслуживающий персонал. Даже самые маленькие дети, казалось, были заняты важными, требующими полной отдачи делами.
Жизнь кипела, движение охватило всех и вся. Жужжание ламп, визг электричества, нетерпеливое бормотание людей – все бурлило в воздухе, все звуки смешивались в бесконечную мелодию труда. Тайсанду казалось, что если хорошенько прислушаться, можно, наверное, различить, как крутится миллион мыслей в голове каждого работающего сопротивленца.
Невероятно, как стремление к одной большой цели может превратить общество в механизм. Как человек с радостной покорностью соглашается стать шестеренкой.
У всех было свое место, свое предназначение, своя работа. Вглядываясь в напряженные, но невероятно спокойные лица сопротивленцев, Тайс задавался вопросом: почему ни у одного из них, ни у одной женщины, ни у одного мужчины во взоре нет беспокойства? Как они умудряются жить в этом страшном, разрушенном и ветшающем мире и не бояться будущего, неопределенного, темного и неизбежного?
Юноша не мог поверить, что стремление создать новый мир, спасши старый, помогает сопротивленцам идти вперед без страха. Но другого объяснения не нашлось.